В Саратове есть проблема, которую полтора века не могут решить титаны градостроительной мысли, – Глебучев овраг. К середине позапрошлого века объект, служивший естественной преградой на пути потенциальных захватчиков, превратился в буквальном смысле слова в дно города, коллектор и бытового мусора, и маргинального человеческого материала.

НИЖЕ НИЖНЕГО

Причем, нельзя сказать, что овраг посреди жилых массивов – явление в России уникальное. Первое, что вспоминается, – овраги в Нижнем Новгороде – и поглубже, и покруче берегами будут, однако головной боли ни у кого не вызывают, наоборот, превращенные в зеленую зону, стали привычным местом отдыха. Дело, очевидно, в том, что Глебовраг саратовский (а горожане его иначе не называют) – явление уже не только и не столько ландшафтное, сколько метафизическое, вызывающее раздражение одним своим названием.

С одной стороны, это место казни пугачевцев, массовые захоронения репрессированных, вытесненные на окраину пожароопасные производства (улицы Кирпичная, Кузнечная говорят сами за себя), среда обитания городской бедноты. С другой – именно в Глебучевом овраге расположены крупнейшие храмы, мечеть и синагога.

Тема обустройства оврага будоражит общественное мнение с редким постоянством. Казалось бы, всем давно известно и про несанкционированную свалку, и про плачевное состояние коллектора сточных вод, и про то, что пожарные и «скорые» проехать к домам не могут в силу отсутствия дорог. (Последний по времени пожар зафиксирован 29 июня. Потушен не без помощи местных жителей.) И чем вышеперечисленное грозит городу, тоже все знают. Но ничего, кроме наполеоновских планов постройки футбольного стадиона или масштабного озеленения, власти за минувшие годы так и не придумали. На сегодняшний день никакой концепции развития массива не существует.

ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ К «ЗВЕЗДНОМУ»

Приведу несколько примеров, показывающих степень заинтересованности представителей власти в решении проблемы. Несмотря на временной разброс цитат, суть остается прежней.

Д. Аяцков (27 декабря 2002): «Мы продолжим благоустройство Глебучева оврага. Уже есть ФОК «Звездный», грязелечебница, строим детский пляж. Будем весь Глебучев овраг застраивать такими вот объектами здоровья».

Грязелечебница и бассейн «Юность», скажем прямо, были построены до Аяцкова. О существовании детского пляжа горожанам ничего не известно до сих пор. Может быть, загадочная стройка под автомостом и есть тот самый пляж? Но природоохранная прокуратура недавно остановила строительство на этом месте ливневого коллектора, а вовсе не «объекта здоровья».

Ю. Аксененко, отвечая на вопрос о сроках начала работ в овраге (8 июня 2003): «Из-за затратности мер по благоустройству и переселению жителей, проживающих в домах Глебучева оврага, а также дефицита городского бюджета, без выделения дополнительных средств из областного бюджета на эти цели, по всей видимости, не скоро».

«Не скоро» – это очень точный прогноз, на дипломатическом языке он означает «никогда».

Главный архитектор города В. Вирич в интервью «АиФ-Саратов» (июнь 2004) более оптимистичен: «Проблема Глебоврага рано или поздно будет решена. Надеюсь, что при мне». Что же мешает начать решать прямо сейчас? – интересуется интервьюер. «Отсутствие проекта не препятствие. Если нужно будет что-то построить, то работы могут начаться уже в процессе проектирования. Но другое дело, что для выполнения задачи городу нужна концентрация ресурсов и очень высокая исполнительская дисциплина. Но пока что город не может себя довести до такого уровня концентрации – нет ресурсов».

Понять этот пассаж можно лишь в том смысле, что главный архитектор, занимая достаточно ответственный пост и обладая определенными полномочиями, ничего путного о перспективах развития вверенной территории сообщить не может.

Горожане, привыкшие к подобному положению дел, давно махнули на неблагополучный район рукой. Предпочитают обходить овраг стороной (за исключением тех, кто непосредственно в нем живет и не питает иллюзий по поводу расселения).

ПО МЕТОДУ ЛОБАЧЕВСКОГО

Однако, надежда на то, что Глебучев овраг превратится из Богом забытых трущоб в заметный объект хотя бы на культурной карте города, существует. В июне в Москве определили победителей конкурса «Меняющийся музей в меняющемся мире». Конкурс с таким тяжеловесным названием финансируется благотворительным фондом Владимира Потанина и Федеральным агентством по культуре и кинематографии. На конкурс поступило 450 проектов из 66 регионов России, победило 15 и среди них саратовский проект «Музейная долина» авторства Игоря Сорокина, заведующего домом-музеем Павла Кузнецова.

«Музейная долина» звучит амбициозно, но не стоит забывать, что на счету Сорокина восстановление усадьбы Кузнецова; те, кто помнят, в каком виде она досталась Радищевскому музею, поймут, о чем я говорю. Да и совокупный бюджет проекта под 2 млн рублей (из них более 700 тыс. запрошенных грантовых средств) впечатляет.

Суть же нового культурного начинания такова. Наряду с существованием официальной истории, город обладает и неофициальной, параллельной историей, вытесненной на задворки общественного восприятия. Параллели здесь усматриваются буквальные, достаточно оценить географическое положение Глебучева оврага, городской клоаки, и улицы Московской, средоточия официоза, парадной трассы Саратова. Тогда, имея в виду Лобачевского, доказавшего возможность пересечения параллельных прямых, стоит вывернуть ситуацию наизнанку. То есть представить свалку реликварием, из дурных слухов сотворить миф, превратить жителей трущоб в персонажей этнографического действа.

На практике это будет означать, что на базе дома-музея откроется творческая лаборатория, в основном для студентов, художников и специалистов-краеведов. Будут проходить и, главное, финансироваться выставки и перформансы. Планируется также сделать Глебовраг привлекательным для туристов (но в этом случае, мне кажется, можно рассчитывать лишь на любителей экстрима).

Проект весьма реалистичен еще и потому, что авторы не ставят перед собой задачи решать глобальные проблемы – социальные и строительные. Никто не собирается откапывать речку, которая превратилась в подземный бетонный рукав, в планах лишь возвращение ей имени. Мало кто знает, что называется она вовсе не Вонючка или еще менее цензурно, а Тайбалык («балык» по-татарски «рыба», «тай» – «высокий»).

Постоянно действующая научная полевая экспедиция будет собирать и фиксировать фольклор, легенды, мифы. Их в таком нестандартном информационном поле бытует предостаточно. Боюсь только, что публикации собранного материала будут возможны лишь в специальных филологических сборниках ввиду их явной непристойности.

Среди поставленных задач – «обратить внимание властей, бизнеса, граждан на проблемы этого исторического места». Насчет граждан сомневаться не приходится, бизнес уже проявляет себя (автозаправка посреди гор гниющего мусора – тоже своего рода эстетический каприз декадентской направленности), а власти – что ей какие-то арт-экспедиции?

Самое ценное в проекте – его выход за рамки традиционного культурного мероприятия «для своих». Авторы идеи особо отмечают, что их целевая аудитория – не только специалисты, но и обитатели злополучного района. И. Сорокин: «В культурных практиках жителей Глебучева оврага нет привлекательности в традиционном посещении музеев, однако они с любопытством относятся к «внешним» акциям, проводимым домом-музеем. В бытовых разговорах они с гордостью упоминают о существовании необычного музея на их территории, с удовольствием перебирая чудачества современных художников. Появление необычных объектов в безобразно-обыденном пейзаже, например, единственной в овраге иллюминации в виде рождественской звезды над крышей музея, удивляет и вызывает интерес. По сути же – меняет мировоззрение».

По большому счету, авторы проекта рассчитывают на возникновение новой мифологии городского пространства. Если нам не строят, мы сами нарисуем и всё равно будем жить.

Работы по гранту планируется начать в сентябре, а саму «Музейную долину» сделать бессрочным культурным проектом.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 25 (87), 2-8 июля 2004 г.