Саратов вписан трагической страницей в историю водки. В 1660 году шаху Аббасу из Москвы было отправлено 200 ведер лучшей царской водки и винокуренного оборудования. Но «октября, в 24 день на Волге против Курдюма острова, не доходя до Саратова 7 верст, суды разбило». Пришлось москвичам посылать новый обоз. О том, как радовались курдюмцы, вылавливая бочки с водкой, исторические документы умалчивают.

Окончание. Начало в №6(118)

Об этом и о многом другом говорят документы в единственном в мире музее русской водки в Санкт-Петербурге. Например, о том, как непросто складывались отношения с водкой у русских царей. Петра I среди простолюдинов называли из-за нее «царем-антихристом». В 1691 году веселый Петр учредил «сумасброднейший, всешутейший и всепьянейший Собор». Глава 12 кардиналов Собора – Никита Зотов, большой любитель чарки и учитель Петра. Глава веселой «кумпании» – Федор Ромодановский, не кто иной, как начальник тайной полиции, который «любил пить непрестанно и других поить да ругаться». Цель Собора – славить Бахуса постоянным и непомерным питием. Пьяная компания из 200 человек разъезжала на санях, запряженных свиньями, козами или медведями по улицам Москвы, заезжала ко дворам знатных москвичей, требуя угощения и вознаграждения. Но не все так просто. Петр I учинил Собор как пародию на церковную иерархию, на священников и монахов, их пьянство и обжорство. Многие считали царя вероотступником. Петру хватило решимости провести революционную реформу церковного управления, учредить Синод. А начиналось все с рюмки...

Кстати, именно Петру мы обязаны еще одним нововведением – великий царь ввел в обязательное довольствие солдата не только хлеб, но и 2 кружки водки в день. Впоследствии решать, что и когда пить воякам, решало первое лицо государства. Приказ о выдаче известных «наркомовских ста грамм» во время Великой Отечественной подписывал лично Сталин. Этот документ расположен в центре экспозиции второго зала, где представлена история огненного напитка уже в наши дни. Как явствует из документа, выдача водки войскам производилась только на передовой и была сезонной. Так, «в связи с установившимися морозами и для увеличения калорийности питания» войскам передовой линии Ленинградского фронта выделялось по 100 грамм, но только от рядового до командира взвода. Начальственный состав от комроты и выше бесплатной раздачи водки были лишены.

Приказом от 15 мая 1942 года массовая ежедневная выдача водки была прекращена. По-прежнему боевые 100 грамм полагались военнослужащим в частях передовой линии, которые ведут наступательные операции. Всем остальным на передовой 100 грамм выдавались строго «в революционные и общественные праздники». Ну, 7 и 8 ноября, понятно, 5 декабря – День Конституции, 1 января и 23 февраля, так же как 1-2 мая, объяснять не надо. Но законная выдача водки 19 июля, во Всесоюзный День физкультурника? Может, шутка? Нет, все как полагается, приказ по войскам Ленинградского фронта подписан Сталиным. В нем еще разрешается пить водку во Всесоюзный День авиации 16 августа. А наши-то депутаты все мучаются, как опять праздники переиначить. Вот он, исторический ответ! И память народная, раз водку выдавали, должна была о Дне физкультурника 19 июля сохраниться.

В экспозиции музея представлены разные водочные бутылки – от шкалика (или косушки) до штофа и четверти. Особое место занимает бутылка из-под знаменитой «Московской особой» водки, которая была запатентована правительством в 1894 году. Появлением «Московской особой» мы обязаны Дмитрию Менделееву, нашедшему идеальное соотношение объема и веса частей спирта и воды. В 1894-1896 годах был установлен государственный эталон на водку, введена государственная водочная монополия, постепенно распространившаяся на всей территории страны.

Уже в то время выбор водок был очень большой: «Смирновская» и «Петровская», «Поповка» (завода вдовы Поповой) и «Пшеничная», «Русское добро» и «Двойная горькая»... Этот перечень можно продолжать до бесконечности. На рубеже XIX-XX столетий в России насчитывалось более пяти тысяч винных заводов, выпускавших свою продукцию в Санкт-Петербурге, Москве, Нижнем Новгороде, Казани и других городах.

А в середине XIX века значительная часть водки производилась в помещичьих усадьбах. В дворянских усадьбах выставляли на столы графинчики с такими напитками, которые сегодня и вообразить невозможно! Изощренные гурманы считали делом чести иметь в кладовых водки, названия которых соответствовали всем буквам русского алфавита – от «А» (анисовая) до «Я» (яблочная). Вишневая и грушевая, ежевичная и желудевая, тминная и укропная, черемуховая и шалфейная... При этом едва ли не каждый поместный дворянин имел свою собственную, оригинальную марку водки, что называется, «с изюминкой». Жаль, этикетки тех времен не сохранились. Зато в музее есть коллекция этикеток XX века.

Тяжело переживала страна времена «сухих законов» – в период русско-японской войны 1904-1905 годов, еще один «сухой закон» был введен 2 августа 1914 года и фактически отменен лишь в 1925 году Советской властью. Борьба с пьяными велась даже на литературных фронтах:

«...Вино выливать велено, А пьяных – сколько ни будет увидено, Столько и будет расстреляно», – агитировал Демьян Бедный.

Самый памятный нам – «сухой закон» Горбачева 1985 года. На стене – крупная фотография улыбающегося Михаила Сергеевича и надпись: «Горбачев искренне желал, чтобы мы пили только чай». Ошибся. Через 5 лет абсурдное решение было отменено, но произведенный ущерб экономике страны ощущается до сих пор.

В 1992 году теперь уже Ельцину не давала покоя аква-вита – он отменил государственную монополию на производство спирта и водки. Страну захлестнула волна низкопробной, а зачастую и просто фальсифицированной и опасной для здоровья продукции. Музейным экспонатом стала вырезка из газеты «Файненшнл Таймс» 1993 года: «Отмена монополии на водку является политическим самоубийством для страны, где экономические и иные трудности вызывают желание у народа утопить их в вине». Через год и Борис Николаевич так подумал.

Дегустация в стилизованном под русский кабак XIX века ресторане какого-то нового сорта водки довершила мое впечатление от музея. По правилу – замороженные стопки, ледяной и ставший тягучим обжигающий напиток, кусочек соленой семги на закусь. Да, впечатляет. Ненастный Санкт-Петербург приобрел прозрачность и свежесть. Решила брать пример с Екатерины Второй, которая не стеснялась преподносить этот экзотический напиток коронованным особам, ученым и государственным деятелям из Европы как национальную гордость. Хоть мы и в XXI веке, но от Екатерины отставать негоже.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 7 (119), 25 февраля – 3 марта 2005 г.