Саратовское сельское хозяйство будет убыточным, или, по меньшей мере, неприбыльным еще долго. До тех пор, пока земля и сельхозактивы не перейдут под контроль игроков федерального или межрегионального уровня. Проще говоря, пока не завершится очередной передел собственности.

Так считают местные эксперты. Часть из них относится к переделу негативно. Другие, напротив, уверены, что процесс пойдет на пользу отрасли. Что касается объективного состояния саратовского АПК, то в области сегодня его, похоже, толком не знает никто.

Еще недавно в Саратовской области ничто так не подходило под определение «священная корова», как сельское хозяйство. Первый в стране закон о земле, рекламируемые на всю страну рекордные урожаи, парады комбайнов – «по главной улице с оркестром»...

А что осталось? Именно саратовский агропром крайне слабо обеспечен современной (да и просто работающей) техникой, славится гигантскими долгами перед банками, и в лице своих тружеников поддерживает общероссийские акции протеста, а также инициирует свои.

Разобраться в делах этой отрасли – что чистить «авгиевы конюшни». Но без этого не обойтись.

В Саратовской области внимания к агропромышленному комплексу со стороны нового правительства, вопреки разного рода страхам и прогнозам, не стало меньше. Напротив – инвестиционные проекты и развитие отрасли входят в число приоритетов исполнительной власти.

Но для того чтобы оценить, к каким результатам удалось прийти, необходимо знать все характеристики сегодняшней «точки отсчета». А с этим в Саратовской области – большие проблемы.

ВПЕРЕДИ РОССИИ ВСЕЙ

Для начала обратимся к официальной статистике. Чистая прибыль сельского хозяйства области в прошлом году составила 930 миллионов рублей – наполовину больше, чем в 2003-м. Рентабельность сельхозпроизводства в целом оценивалась в 14,9%. У ста хозяйств, где площади зерновых были более 4 тысяч га, она достигала 53%. Область заняла четвертое место в стране и первое в ПФО по урожаю зерновых. А также первое место в стране по производству маргарина и животного масла.

Налицо явные противоречия. С одной стороны, некоторые районы собирают в лучшее время столько зерна, сколько не снится и целым регионам страны. Показатели урожайности по части культур побили советские рекорды. В области есть немало примеров хозяйств, где руководители не только держат несколько иномарок в гараже, но и заботятся о соцсфере тех мест, где ведут дела, строят дома для сотрудников.... С другой, производители постоянно твердят, что еле сводят концы с концами, что животноводство рухнуло и на грани краха земледелие. А зарплаты в отрасли – ниже некуда. Где истина?

Верить только ведомственной статистике было бы, по крайней мере, наивно. Одна из причин – те подходы, которые практиковались во времена Аяцкова. Не раз приходилось слышать, что цифры по селу, которые фигурировали в официальных отчетах, не совсем соответствовали действительности. Руководители некоторых хозяйств в этом контексте прямо произносят слово «вранье». Откуда брались неверные цифры? Они могли возникнуть в самой светлой голове региона – и тогда вся вертикаль власти подгоняла данные, чтобы соответствовать «высочайшему» мнению. При другом варианте показатели, которые хотели бы видеть «на верхушке», услужливо рисовали те, кто боялся потерять «теплое место».

Но если бы статистику искажали только органы власти! Слабо верится, что все местные сельхозпроизводители всегда честно указывают свои тонны урожайности и прочие цифры. И понятно, почему – теневая экономика помогает много чего «оптимизировать». Разумеется, утверждать про реальность приписок чиновников и искажение цифр производителями мы не можем. Но если это действительно так, то Саратовской области можно только посочувствовать. Потому что тогда вся отчетность последних лет – если не одна большая «липа», то «глиняные ноги» для саратовского «колосса»-АПК. И как выстраивать на таком основании стратегии развития и конкретные планы? Совершенно непонятно.

ТЕНЬ НА ПЛЕТЕНЬ

Если вы попытаетесь проанализировать показатели саратовского АПК вместе с участниками рынка, ситуация в отрасли предстает вообще в черных тонах. «Прошлый год был самым удачным для производителей за последние несколько лет. Потому и рентабельность такая высокая. А вообще для сельского хозяйства 37% – это низкая рентабельность», – уверен председатель областного совета ассоциации фермерских хозяйств «Возрождение», глава Совета Ассоциации крестьянских кооперативов России Вячеслав Телегин. По его словам, для расширенного воспроизводства рентабельность в АПК должна составлять не менее 50%. А миллиард прибыли, который получен в прошлом году, уже «съеден» диспаритетом цен.

Телегин и его единомышленники признают, что объективную картину в отрасли установить на основании статистики сложно. По мнению главы саратовских фермеров, в теневом секторе саратовского АПК нужно учитывать и кредиты, которые производители берут у частников. Ставка – до 5% в месяц. Эти деньги нигде не фигурируют. И теневая часть АПК, по оценке Телегина, в последнее время не только не уменьшается, но даже растет.

По мнению замглавы областного отделения Аграрной партии России Виктора Михеева, Саратовская область уже потеряла продовольственную безопасность по животноводству. Конечно, полное отсутствие ослов еще можно пережить. Как и численность верблюдов, которых сейчас примерно полсотни, хотя в 1916 году было аж в 43 раза больше. Но вот поголовье КРС – уже дело серьезное. За 90 лет оно сократилось на 300 с лишним тысяч единиц. И падает дальше: число коров в области уменьшилось к 2005 году даже по сравнению с 2000-м.

Впрочем, проблемы и отсутствие прибылей в сельском хозяйстве области – результат не только плохой погоды, низких цен и слабой бюджетной поддержки. Есть еще и человеческий фактор. «Квалификация руководителей крайне низкая, а менеджеры по сбыту и маркетингу в нашем АПК, по большому счету, вообще отсутствуют, – отмечает руководитель группы компаний «Русское поле», экс-министр экономики области Дмитрий Удалов. – Немногие руководители наших хозяйств способны позвонить на мукомольные заводы, заключить взаимовыгодные договора, да еще потом и выполнить их. В большинстве случаев производители зерна, к примеру, сидят и ждут, когда приедут трейдеры и зерно у них купят».

АПК – ЭТО ДИАГНОЗ?

Но и на этом проблемы в АПК не заканчиваются. Агробизнес в современных российских условиях обязан чуть ли не по определению быть социально ответственным. Что имеется в виду? Представим, что в село, где живет тысяча работников, пришел новый владелец хозяйства. По экономическим соображениям ему достаточно держать в штате 100 человек, а не тысячу. Но как только наш владелец сократит штат до необходимой сотни людей, он моментально превратится в «социально безответственного» руководителя. Поскольку остальным людям из нашего условного села негде будет работать. Оставить людей – угробить бизнес. Выгнать людей – осложнить социальную обстановку.

Получается, что «чистым» бизнесом, который строится на экономических принципах, а не социальных или моральных, в сельском хозяйстве заниматься нельзя. Прибавьте к этому пресловутую социалку, на которую у муниципалитетов вечно нет денег. Из-за этого агробизнес должен либо сам ее тащить, либо отстегивать деньги администрации.

К чему это приводит? «К тому, что невозможно точно определить себестоимость сельхозпродукции, – говорит Дмитрий Удалов. – В ней могут «висеть» деньги на какой-нибудь новый забор, которые требует администрация, отруби или зерно, которые производитель дает в виде оплаты земельных паев, помощь инвалидам... Да все, что угодно, включая «черный» и «серый» оборот продукции». Результат – невнятность аграрного бизнеса с точки зрения нормальных экономических подходов.

ПРОКЛЯТЫЕ МОНОПОЛИСТЫ

Еще один негативный фактор, на который указывает Вячеслав Телегин, – ценовые сговоры. По его мнению, их заключают крупнейшие российские трейдеры, которые контролируют в стране рынки зерна и подсолнечника, устанавливая низкие закупочные цены. Но в существование подобных сговоров склонны верить не все. «Картельные соглашения можно сохранить недели 2-3, – не согласен с Телегиным Дмитрий Удалов. – Эпоху закрытой экономики мы уже прошли, всегда найдется конкурент, который нарушит соглашение, поскольку ему это будет необходимо или выгодно. Да и влияние мировых цен сегодня огромно».

По мнению Телегина, стратегическая цель ценовых сговоров – сделать сельское хозяйство страны абсолютно невыгодным, а потом на этой волне скупить землю за бесценок. Она на сегодня – главный актив, который до конца не поделен. После того, как земля обретет новых хозяев, сразу и законы в пользу АПК появятся, и государственная поддержка, уверен Телегин.

Но только ли негативный это фактор? Дмитрий Удалов, к примеру, не считает такое развитие событий угрозой для сельского хозяйства области. По его мнению, они лишь ускорят переход к нормальным рыночным отношениям и стандартизации инвестиционных и прочих экономических процессов.

ТЕОРЕМА СЧАСТЬЯ

Сельское хозяйство – та сфера экономики, которая, увы, не может рассматриваться без отрыва от понятий «сельская местность», «сельский уклад» и т.п. Причины этого очевидны. В то же время о попытках серьезного анализа с позиции «село – отдельно, бизнес – отдельно» в Саратовской области почти не слышно.

Как не слышно, за редчайшим исключением, о неаграрных видах деятельности в саратовской сельской местности. Известный столичный эксперт, глава Аналитического центра агропродовольственной экономики Евгения Серова не первый год пытается донести до россиян простую истину: можно жить в селе и при этом не заниматься сельским хозяйством. Эта истина с успехом реализована по всему миру, но не у нас. Зачем заниматься зерном в районах области, где всегда будет низкая урожайность, хоть тресни? Почему не заниматься там чем-то иным? Чем именно можно и нужно? Ответов на эти вопросы в Саратовской области сегодня нет.

В любом случае, в свете обострения внимания к АПК саратовскому сельскому хозяйству нужен если не независимый аудит, то, по крайней мере, абсолютно честная, не приукрашенная статистическая отчетность. А также эффективный современный менеджмент. Одна из любимых фраз в нашей стране – про то, что деньги зарабатываются потом и кровью. Но, как показывает мировая и отечественная практика, у тех, кто делает это с помощью мозгов, получается гораздо лучше.