Профессор кафедры зарубежной литературы СГУ Вадим Михайлин намерен возродить традицию публичного лектория. В старом, мемориальном корпусе Радищевского музея он готов рассказать саратовцам, чем может быть интересна современному человеку античная литература.

– Итак, о чем идет речь?

– Речь идет о публичном курсе лекций «Антропология античной культуры». Рассчитан он на два-три года, периодичность встреч – два раза в месяц.

– Для чего вы это затеяли?

– Мне показалось, это поможет закрыть некую лакуну в нашей культурной среде. Понимаете, как бы мы ни относились к советскому образованию, оно формировало в людях некую основу, структуру, внутреннюю библиотеку. Нас, так или иначе, учили восприятию текста. Понятно, учили вынимать из текста что положено, но это невольно работало и на развитие филологических навыков – мы учились работать с источниками. Кроме того, все советское было устроено таким хитрым образом, что предполагало одновременное пребывание в нескольких культурных средах, развивало умение читать между строк, воспринимать то, что не сказано явно. Это была неплохая школа для тех, кто желал учиться. И третье – информация в то время имела ценность уже потому, что была дефицитом.

Сейчас у нас другая проблема – переизбыток информации. Но современная информационная среда, с одной стороны, предполагает слишком уж легкие рецепты получения знаний; а с другой – лишает человека реальной возможности выбора и критики того, что он получает. Есть такой источник знаний, как Википедия. В ряде случаев она полезна – например, если тебе нужна какая-нибудь элементарная справка. Но большего она не даст, а система ссылок, которая ведет за собой в интернете, тебе не подконтрольна. Она строится совсем по другой логике, нежели маршрут, который ты сам бы проложил, если бы знал, как это делается.

Возвращение к истокам европейской цивилизации, к греческой античности, дает возможность лучше понять, что представляет собой человек, независимо от того, в какую среду он погружен. Потому что эпохи уходят, а человек не меняется. Меняются лишь знаки, с помощью которых он объясняет, каким хочет видеть свой мир.

Тексты таких больших стилей и эпох, как античность, для многих закрыты просто потому, что эти люди не обладают соответствующими механизмами декодирования. Нам кажется, что если мы понимаем Уэльбека или Пелевина, то это хорошие тексты. Но у Гомера или Софокла тексты гораздо более изысканные, умные и тонкие. Просто они нуждаются в инструментарии, позволяющем современному читателю все это понять и оценить.

Задуманный курс публичных лекций как раз и рассчитан на то, чтобы сделать античность читаемой, доступной современному человеку. Чтобы она открылась и оказалась не только музейной ценностью.

– Как вы думаете, кто сегодня соблазнится таким предложением?

– Самая разная аудитория, начиная со старшеклассников и студентов, не только гуманитариев. У меня есть опыт публичных лекций, в том числе и в Саратове. Года полтора назад я рассказывал о греческом ритуализированном пиршестве симпосии в кафе «Арабелла». Публика была в основном студенческая, но были люди и постарше, и даже школьники.

– Ваш личный опыт вхождения в античность был трудным?

– Каким бы то ни было специалистом по античности я вышел не из университета. И стал им далеко не сразу. К античности в свое время я пришел для того, чтобы разобраться с проблемами сугубо современными. Это старый добрый генетический метод: чтобы понять, как оно устроено, смотри, как оно получилось.

Я собирался ехать в Ливерпуль на конференцию по маскулинности (комплекс мужских поведенческих стратегий и навыков. – Ред.). Подумал и решил, что поеду с докладом по русскому мату как сугубо мужской, с моей точки зрения, практике. Но когда залез в то, что по этому поводу написано в России, ужаснулся. И понял, что все нужно делать заново. Начал этим заниматься и постепенно пришел к мужским воинским союзам, к мужским маргинальным практикам, которые очень архаичны, – и, соответственно, к не менее архаическим культурам, в рамках которых человек существовал в условиях, по сути, куда более естественных для него как биологического вида, чем те, в которых он существует сейчас. Ведь человек рассчитан не на мегаполис, а на гораздо более узкие сообщества, в которых ему комфортно, где он может запомнить людей, с которыми общается.

Другим важным аргументом в пользу античной культуры был тот факт, что она хорошо документирована. Понимаете, можно ехать на Тробрианские острова и беседовать с тамошними туземцами о том, как устроена их культура. Но, во-первых, на островах уже давно смотрят телевизор и ходят в джинсах. А во-вторых, где гарантия, что все, что они расскажут, не почерпнуто из передач канала Дискавери? Проверить, что там в действительности было триста лет назад, практически невозможно – за отсутствием надежных источников. А от античности до нас дошло колоссальное количество текстов, изображений. С анализом изображений я тоже буду работать – это, в первую очередь, вазопись, которая хорошо объясняет, как эти люди выглядели, как двигались, как себя чувствовали.

– Каков примерный план вашего лектория?

– Первый год это будет по преимуществу греческая архаика – Гомер и всё, что вокруг него. Я начну с базовых категорий греческого мышления, с того, как это у Гомера играет. Текст «Илиады» и «Одиссеи» тонкий, изысканный. Его можно показывать как большую человеческую энциклопедию, если знать, на что и как смотреть.

Второй год, вероятнее всего, будет посвящен греческой классике, театру – это Софокл, Эcхил, Еврипид, Аристофан. Конечно же, греческая поэзия и, в какой-то степени, софистика. А потом – эллинизм и, может быть, Рим.

– Это будет абонемент?

– Нет, посещение и вход свободные. Встречи будут проходить в лектории Радищевского музея, в том здании, что за спиной у бюста Радищева. 18 октября в 17.30 первая лекция. Потом – раз в две недели.