На днях в одной из бесплатных газет я прочла объявление: «Требуется продавец на лоток. Высшее образование обязательно». Действительно ли нужно высшее образование лоточнику, вопрос спорный, но то, что без него получение мало-мальски приличной работы становится делом проблематичным, думаю, уже очевидно. Но, несмотря на то, что доступность образования для граждан России гарантируется Конституцией, получить его становится все сложнее. Данное утверждение тем более справедливо в отношении людей, чьи возможности ограничены. Я имею в виду детей-инвалидов.

СТУПЕНЬКА ПЕРВАЯ – ШКОЛА

Законопроектом РФ «Об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья (специальном образовании)», который с 1996 года ждет своего принятия Президентом РФ, устанавливается возможность обучения детей-инвалидов в массовой школе, а в докладе Госсовета РФ «Образовательная политика России на современном этапе» говорится уже о приоритете интегрированного (совместного со здоровыми) образования детей-инвалидов: «Дети, имеющие проблемы со здоровьем (инвалиды), должны обеспечиваться государством медико-психологическим сопровождением и специальными условиями для обучения преимущественно в общеобразовательной школе по месту жительства и только в исключительных случаях – в специальных школах-интернатах».

В спецшколах, конечно, созданы условия для обучения детей-инвалидов, но после этих закрытых учебных заведений их интеграция в общество значительно затруднена. Большинство взрослых инвалидов, имеющих инвалидность с детства и сегодня успешно работающих, говорят, что учились в обычной школе, как бы тяжело ни было их родителям преодолеть административные барьеры, а потом в вузе. «Я до 5 класса учился в интернате, потом, спасибо, родители забрали. Догонять пришлось. Но если бы остался там, кем бы я был?» – говорит один из студентов высшего учебного заведения.

Директор ПТУ для инвалидов называет выпускников школ-интернатов неприспособленными к жизни: «Я их прошу выйти в ближайший магазин купить предметы гигиены, а они, не поверите, боятся, пришлось с ними преподавателя посылать». Между прочим, отсутствие опыта общения с другими людьми: одноклассниками, друзьями, продавцами, прохожими – провоцирует у таких детей боязнь людей и заставляет их отказаться от попыток поступить в вуз. «Я понятия не имею, как вот так в коляске ездить. Все будут смотреть на коляску как на чудо какое-то», – сомневается молодой паренек в инвалидной коляске.

Совсем недавно группа социологов СГТУ закончила обширное исследование, в котором выясняла отношение учителей, учащихся средних школ и их родителей к возможности совместного обучения с детьми-инвалидами, имеющими трудности с передвижением, нарушения слуха, речи или зрения, задержку умственного развития. Нужно сказать, что около трети опрошенных старшеклассников вообще никогда не замечали присутствия в нашем обществе детей-инвалидов, около 40% видели их на улице, порядка 20% были знакомы.

Наибольшая терпимость к тому, чтобы учиться в одном классе, проявилась по отношению к детям с нарушениями опорно-двигательного аппарата, менее терпимы дети к тем, у кого есть нарушения слуха, зрения. Самый низкий уровень толерантности был выявлен в отношении детей с нарушениями в умственном развитии.

Родителей, положительно отнесшихся к совместному обучению детей, оказалось вдвое больше, чем учителей (70 и 40% соответственно). Мнения родителей и учителей сошлись в том, какие последствия они ожидают от интеграции детей-инвалидов в массовую школу: более двух третей опрошенных (73 и 69% соответственно) полагают, что это позволит учащимся стать более толерантными, научиться взаимопомощи и заботе, хотя не исключены и конфликты между детьми.

СТУПЕНЬКА ВТОРАЯ – ИНСТИТУТ

По данным областного министерства труда и социального развития, в Саратове существует лишь одно специальное учреждение – профессионально-техническое училище-интернат для инвалидов. В нем можно получить профессии обувщика, швеи, закройщика, мастера резьбы по дереву. Недавно училище выиграло грант, благодаря которому смогло предложить своим воспитанникам еще одну специальность – оператор ЭВМ. Если же у будущего студента тяга совсем к другим областям деятельности, то выбор у него невелик: либо искать вуз, имеющий программу по обучению инвалидов по интересующей его специальности, и ехать в другой город, либо поступать в обычный вуз на общих основаниях. Ну, не совсем, конечно, на общих.

По закону льготами могут воспользоваться «дети-инвалиды, инвалиды I и II групп, которым согласно заключению учреждения Государственной службы медико-социальной экспертизы не противопоказано обучение в соответствующих образовательных учреждениях...»

Однако статистика по саратовским вузам показывает, что, воспользовавшись льготами, в них поступили лишь от 0,8 до 2% абитуриентов из всего набора. В 2002/2003 учебном году в СГАП обучались всего 18 студентов-инвалидов, из них 10 – на заочном отделении, в СГСЭУ – 17 студентов-инвалидов, в ПАГСе – 7 студентов и в СГУ – более 140 студентов-инвалидов, из них 79% – на дневном, 18% – на заочном и 3% – на вечернем отделении. Это говорит о низком уровне подготовки инвалидов и о не слишком большом желании вузов видеть их среди своих студентов. С ними руководители вузов связывают, в основном, необходимость обеспечения специальных условий и дополнительную ответственность, но не видят особых преимуществ для вуза.

«В России еще с 30-х годов существовали небольшие уникальные программы в нескольких вузах страны, где обучали инвалидов. В частности, это МГТУ имени Баумана, педагогический университет в Санкт-Петербурге, Новосибирский технический университет. В Бауманке, например, была создана специальная программа для студентов с ослабленным слухом. Причем все они предполагают интегрированное образование, т.е. дополняют обычные группы студентами-инвалидами, которых снабжают всем необходимым благодаря целевому бюджетному финансированию», – рассказывает Елена Ярская-Смирнова, доктор социологических наук, уже несколько лет занимающаяся проблемами доступности образования для инвалидов.

В министерстве труда и социального развития области привели такой пример: девушка с ДЦП (есть некоторые не очень выраженные нарушения передвижения и речи) успешно прошла все испытания и поступила в один из саратовских вузов. Когда там узнали, что она инвалид, то почему-то решили, что учиться она не сможет. Запросили ее карту реабилитации. Специалисты министерства ответили, мол, мы ее специально направили на этот факультет, так как считаем, что она способна учиться и работать по специальности. В вузе, несмотря на объективные показатели, так не думают. Людмила Михеева, начальник управления реабилитации инвалидов, считает, что они просто боятся. Впрочем, девушке еще окончательно не отказано, и ситуация еще может обернуться в ее пользу. Надеемся, что так оно и будет.

ОТ АВТОРА

Социологи, работавшие над этой темой, отметили, что, несмотря на наличие разрешений на проведение исследования от министерств образования и труда области, администрации школ, спецучреждений, родители детей-инвалидов за редким исключением неохотно шли на контакт. Статистика обучения детей-инвалидов в школах общего образования практически не ведется: родители по возможности скрывают инвалидность, администрация школы предпочитает не афишировать. Меня это не удивило. Готовя статью, я столкнулась с тем же самым. Например, руководитель центра дополнительного образования инвалидов при СГУ, который занимается подготовкой их к поступлению в вуз, отказалась со мной беседовать, заявив, что «проблема острая, а вдруг вы не так напишете, как надо, лучше уж вообще не писать». Может и так. Не знаю. Но уверена, что замалчивание проблемы уж точно не способствует ее решению.

А о том, как написано, судить не нам, а тем молодым юношам и девушкам, которые сейчас пытаются найти себя в этом обществе и, возможно, сталкиваются с определенными трудностями. В общем, если что не так написано, милости прошу: телефон редакции в выходных данных газеты указан. Обращайтесь.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 31 (93), 13-19 августа 2004 г.