Одним из показателей успешного экономического развития губернии служат не только намолоченные миллионы тонн зерна, но и привлеченные миллионы долларов иностранных инвестиций. Здесь дело руководящим рупором и приписками не решишь. Инвестиционная политика вещь тонкая и в руки губернскому руководству упорно не дается.

Привлекательность региона для иностранных инвесторов, или, по-научному, инвестиционный климат, складывается из 3 компонентов: инвестиционный потенциал, инвестиционный риск и инвестиционное законодательство. По первому пункту в Саратове все в порядке. Цитирую по официальному источнику: «Сочетание выгодного географического положения области, системного характера промышленного комплекса, высокого научно-технического и технологического потенциала, наличие развитой рыночной инфраструктуры, профессионализма и квалификации кадров делают Саратовскую область привлекательной для сотрудничества в любых отраслях». Сказано, конечно, излишне витиевато, но от истины не так уж и далеко.

В третьем пункте уже начинаются разногласия. Саратовская область, как обычно, впереди России всей приняла несколько «уникальных» законов, посвященных инвестиционной деятельности. Об эффективности этих законов можно судить на примере «Закона об инновациях и инновационной деятельности», естественно, не имеющего аналогов в России. Несмотря на весьма давний срок принятия закона, в прошлом году в Саратове только 44 предприятия осуществляли инновационную деятельность, и доля инновационной продукции составила всего 4% от всей продукции этих предприятий.

В основном этот пакет законов был принят в далеком додефолтном 1997 году, и с тех пор много чего изменилось. Эти законы могут работать тогда, когда есть кому их соблюдать и кому следить за ними, а в условиях постоянного политического строительства, а точнее разрушения, идущего в Саратовской области, за прошедшие 8 лет от прежних министерств и ведомств уже не осталось ничего.

Ушло в небытие, как, впрочем, и много другое из нововведений губернатора, министерство международных отношений и внешнеэкономических связей – главный проводник инвестиционной политики. Впрочем, и во время своего существования министерство боролось с ветряными мельницами. В Саратове сложилась ситуация, аналогичная 20-м годам прошлого столетия, когда советское дипломатическое ведомство пыталось по роду своей деятельности наладить отношения с другими странами, а с высоких трибун провозглашали, что и налаживать-то ничего не надо, все равно все скоро будут равны и сольются в дружную семью. Так же и здесь, министерство международных отношений и внешнеэкономических связей и пыталось бы чего-нибудь поделать, но действительность настаивала на своем.

Тихо-мирно расформировалось немецкое консульство. И с инвестициями стало совсем плохо. По опубликованной в прошлом году статистике Саратовская область с «выгодным географическим положением и системным характером промышленного комплекса» занимала не очень выгодное 42-е место по привлеченным иностранным инвестициям. Добрые соседи – Волгоград и Самара – вольготно расположились на 6-м и 18-м местах соответственно, а Саратову пришлось тесниться рядом с Ульяновском (44-е место).

И уж совсем тяжело обстоит дело с инвестиционным риском. И здесь проявилось лидерство Саратовской области. Известный Фонд Сатарова не переставая трубит об одном из самых высоких уровней «взяткоемкости» Саратовской области. Взятки – это значит неэффективно и неправильно работающая государственная система, это значит, что нужно уметь и знать, кому и когда нужно чего-то дать. Если у русских людей это в крови, иностранным инвесторам приходится намного труднее.

Точнее, не приходится, а приходилось. Большинство просто-напросто сворачивает свои проекты, еще их и не начав. Печальных историй здесь предостаточно – вот, например, японцы собирались строить мусороперерабатывающий завод, даже вроде бы предусмотрительно оставили пункт для «подарков». Но японцы действовали по закону нормального капиталистического предприятия: «сначала построим завод, потом дадим деньги», а власти действовали наоборот, по принципу «сначала деньги, а потом стулья». Получился конфликт культур, окончившийся не в пользу японцев.

Так что придется смириться с тем, что основным инвестором Саратовской области скоро станет соседняя маленькая, но проворная Пенза. Пензенский губернатор, похозяйственней нашего, уже давно ищет поле для экономической экспансии. Саратов в этом плане представляется идеальным местом, не способным защитить собственные интересы и не способным найти внутренние инвестиции. Судьба завода «Ликсар» в этом плане показательна. Доведенный до экономической крайности и изнуренный спонсированием «Сокола» завод в конце концов, по недавним сообщениям информагентств, успокоился наконец в руках все тех же предприимчивых пензяков.

Можно было бы сказать, что проживем и без западных инвестиций, но их польза очевидна. Западные компании привносят на российскую почву совсем другой уровень работы с персоналом, высокую корпоративную культуру, хорошую зарплату, и они платят налоги. И тем более они заинтересованы в новых молодых кадрах, и в университетах можно постоянно видеть плакаты с приглашением студентов на собеседование, например, в Бритиш-Американ Тобакко. В Энгельсе же рабочие места на заводах «Бош» и «Хенкель» считаются наиболее престижными. Здесь всегда платят зарплаты, точный нормированный день и нет кричащих начальников. Западный бизнес – социально ориентированный. Здесь стараются выполнять социальные стандарты европейского уровня, которые, конечно, на несколько уровней превышают стандарты российские.

Тем более что раз уж начали жить по-капиталистически, то и работать надо уметь по-капиталистически, а пока у нас катастрофическая нехватка квалифицированных кадров хороших управленцев. Социально-экономический университет пока выпускает хороших бухгалтеров, но не более того. Так что обучение менеджеров происходит у западных же специалистов на их собственном примере. Хотелось бы надеяться, что со временем эти молодые российские специалисты смогут использовать свой опыт не только на западных, но уже и на российских предприятиях.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 4 (116), 4-10 февраля 2005 г.