В годы моего студенчества, в середине 80-х, в Саратове иностранными студентами и не пахло. Город был закрыт для иностранцев, и первого иностранного студента я увидел в Москве, когда заезжал в общагу института инженеров железнодорожного транспорта в гости к другу детства. Моему товарищу повезло, он точно знал, чем пахнут иностранные студенты. Потому что его соседом по комнате был здоровенный негр Руфос, сын премьер-министра одной дружественной африканской страны.

Как минимум час в день Руфос посвящал чистке унитаза невиданными в нашей стране моющими средствами и, соответственно, пах разными фиалками и ромашками. На почве личной гигиены и покупки чистящих средств Леша с Руфосом сильно конфликтовали. Леша в отличие от Руфаса не мог тратить валютные «березовские» чеки на разную фигню, а Руфос не понимал, как можно быть такой свиньей. Вообще-то Руфос был неплохой парень. В сессию у него проблем не было, все экзамены сдавал на раз. Каникулы проводил во Франции, а свободное от учебы время спекулировал в общаге привозными шмотками. Когда выпивал, совсем не рыбий жир, становился грустным, вспоминал свою далекую родину и рассказывал, что после института папа обещал ему пост министра путей сообщения.

«Тяжелые годы уходят», и с начала 90-х зарубежные студенты появились и в саратовских вузах. И в первую очередь в саратовском медицинском университете. В отличие от моего знакомого это были не африканские плейбои, а какие-то маленькие смуглые люди, похожие на детей. Они плохо говорили по-русски и жаловались на холод и неустроенность. На сегодняшний день в СГМУ учится 16 студентов из дальнего зарубежья: Пакистана, Индии, Судана, Китая, Афганистана. Предпочитают иностранцы лечебный и стоматологический факультеты, а вот педиатрический не жалуют, считают непрестижным. Так что бедным детишкам из развивающихся стран придется, как и раньше, пользоваться услугами шаманов и народных целителей.

В СГУ учится 19 иностранцев: на филологическом, механико-математическом, факультете компьютерных технологий и на факультете иностранных языков в пединституте при СГУ. Причем на филологическом факультете – студенты из США и Франции, а на мехмате и факультете компьютерных технологий и в пединституте – ребята из Турции.

Исторически сложилось, что турецкие студенты уже 5 лет снимают квартиру в одном доме со мной. Могу вам доложить, что чистящие порошки они покупают за рубли, водку не пьют, а в выходные играют с местными пацанами в футбол. Пользуясь случаем, хочу опровергнуть одно заблуждение, появившееся с легкой руки некоторых саратовских газет, что иностранцы женятся на наших девчонках, потом их бьют и продают в гаремы. Девчонки, не бойтесь, за пять лет у них в квартире не было ни одной девушки. Ребята хранят верность своим турецким подругам, с которыми встречаются на каникулах в солнечной Анталии. В учебное же время они прилежно грызут гранит науки, как принято говорить у них на Востоке: «Деле надо делять».

Самый же забавный иностранный студент учится в консерватории. Кореец Сук Сын О, причем О – это фамилия. Приехал парень к нам четыре года назад учиться играть на балалайке! Дело в том, что у них в Корее есть похожий инструмент, только с двумя струнами. По началу парню пришлось нелегко – на нашем-то инструменте три струны, но постепенно втянулся и теперь запросто слабает хоть «Светит месяц», хоть «Каприччио» Паганини. Преподаватели парня любят и ласково кличут «Шукшиным».

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 5(20), 7-13 февраля 2003 г.