В прошлом номере нашей газеты доктор экономических наук Олег КРАСИЛЬНИКОВ, проведя вертикальный и горизонтальный анализ основного финансового документа области на 2003 год, оценил его сбалансированность и спрогнозировал возможные последствия финансового года. Владимир ЧУРИКОВ, председатель бюджетного комитета областной думы, комментирует данное исследование.

– Владимир Михайлович, бездефицитность бюджета на самом деле кажущаяся?

– Да, инфляция, безусловно, перечеркнет бездефицитность бюджета. Но я бы дал немного иную характеристику: у нас не дефицит бюджета, а дефицит роста бюджета. То есть в регионе по-прежнему принят бюджет сохранения, а не бюджет развития. А вот прогноз реального дефицита, который дал ваш эксперт в 3-5%, – это очень оптимистичное предположение.

– Тогда зачем маскировать, почему официально не признать дефицитность бюджета?

– А смысла нет. Саратов принял дефицитный бюджет – тут ума много не надо. Но, во-первых, дефицитный бюджет принимается на глазок, нет минимальных социальных стандартов: если выжили в прошлом году, то и на будущий закладываем столько же, плюс небольшой прирост. Почему дефицит – 200 млн, а не миллиард, можно же какие угодно цифры поставить. Во-вторых, принимая дефицитный бюджет, необходимо указывать источники покрытия. Мы считаем, что в этом году максимально задействовали все источники доходной части. Сейчас мы идем по пути балансировки бюджета по самым минимальным потребностям. Например, питание в школах. Кормить вроде бы надо всех детей, но на полное обеспечение финансирования не хватит, поэтому мы закладываем пятьдесят процентов от потребности и говорим: кормить только остро нуждающихся. Так же и по медицине: сто процентов только на социально опасные болезни (онкология, туберкулез, диабет, психические заболевания). Остальные направления по остаточному принципу.

– Выравнивать ситуацию с дефицитом планируете за счет внешних займов?

– Новых заимствований мы не предполагаем. Если же с 1 октября повысится тарифная ставка для работников бюджетной сферы и федерация эту акцию не профинансирует, то мы не подчинимся и примем свое повышение только с 1 января. Нам, конечно, очень стыдно демонстрировать подобное отношение к врачам и учителям, но ситуацию двухгодичной давности, когда мы 2 миллиарда «ухнули» на повышение зарплат, а нам вернулось всего 300 миллионов, больше не допустим. Тогда как-то выкрутились, но пострадали остальные статьи бюджета: сельское хозяйство, промышленность, бюджет развития, капитальные расходы.

– Что будет с миллиардным долгом области?

– На погашение долга, действительно, уйдет не менее пяти лет. Но я поспорю с газетой: старые долги мы не платим за счет новых заимствований. Эта практика в прошлом. В 2002 году собственными средствами погасили более 350 млн руб. И в будущем внешние заимствования будут крайне редки, если только на покрытие кассовых разрывов. У нас неплохие отношения с федераций, фонд финансовой поддержки достаточно велик. При необходимости мы просто возьмем федеральную ссуду.

Что касается «Кейсов», то в этом вопросе уже все точки над i расставлены. Да, мы начинали программу по «кейсам», затем минфин России взял ее под свою ответственность, произошло распределение обязанностей. Мы должны были частично оплатить таможенные расходы, что и было сделано, остальные вопросы, согласно распоряжению правительства РФ, решает министерство финансов.

А вот с упреком по поводу нерационального финансирования сельского хозяйства не могу не согласиться. При планировании бюджета-2003 мы очень аккуратно подошли к распределению финансовой помощи селу, оставив в числе приоритетных только государственные программы: борьба с вредителями, поддержка племенного дела, мелиорация. До минимума сокращена такая статья, как финансовая помощь товаропроизводителям. Кроме того, мы наконец разобрались с долгами 1996-1998 годов. Около 500 млн мертвых долгов пришлось просто списать.

– Как по сравнению с прошлым годом изменилась доходная часть?

– У нас забрали акцизы (!), что очень больно ударило по областному бюджету. Сократились поступления от налога с продаж. Но я не согласен с предположением, что связано это с перемещением товарооборота в теневую сферу. Налог с продаж сокращается потому, что все больше предпринимателей предпочитают перейти на налогообложение по вмененному доходу, что скорее свидетельствует о снижении налогового бремени. А уменьшение платежей на воспроизводство минерально-сырьевой базы вызывает у вашего эксперта «откровенное удивление» потому, что после принятия Налогового кодекса отчисления на воспроизводство минерально-сырьевой базы отменены.

Что касается налога на прибыль, то предприятия начали активно пользоваться льготами: сокращают налогооблагаемую базу, пуская часть прибыли на развитие. Потери бюджета при этом – около 700 млн руб. Плюс убытки от введения в действие налога на вмененный доход. В прошлом году мы миллиард потеряли, а возместил нам федеральный бюджет всего 317,7 млн.

– Как вы оцениваете исполнение статьи по использованию муниципального имущества?

– Пока растут только доходы от аренды. Этот процесс хорошо заметен на примере города Саратова. Когда в мэрию пришел Дмитрий Удалов, практически через месяц только на арендной плате в бюджет привлекли порядка 45 млн руб. Это говорит о том, что в городе в данном направлении наблюдалась полная вакханалия. Действовали заниженные ставки арендной платы, предприниматели расплачивались с чиновниками через личный карман.

Не совсем прав ваш эксперт и в оценке районов-доноров. У Балашовского района в бюджете почти 50% дотаций. Богатейший прежде Перелюбский район действительно выбыл из списка доноров, потому что нефть, которую там добывают, работает на федерацию, а не на район и область. Основная причина сокращения доходов районов – изменение структуры платежей. Все это говорит о том, что экономического развития даже в стабильных районах не видно. В прошлом году всем районам заложили дотации на выплату заработной платы. В этом та же история.

Устарело и понятие «город-донор». Доля Саратова в расходной части консолидированного бюджета ежегодно растет, хотя налоговая нагрузка год от года падает. Мэр недавно выступал: «Согнали в город тяжелую технику! Дали бы мне эти деньги, я бы и сам дороги от снега очистил!» А кто ему не дает? Год только начался, в городском бюджете порядка 150 млн заложено на благоустройство, израсходуй их. А когда деньги закончатся, у тебя будет право сказать: ребята, я деньги потратил, но порядок в городе навел. Так что кичиться тем, что город-донор не стоит, надо развивать собственную базу.

– Если рассматривать бюджет в процентном соотношении, как выглядят статьи: ТЭР, госуправление, фискалы, долги области, социалка, бюджет развития?

– Социалка – 52%, аппарат – около 7%, долги области – около 7%, доля ТЭР в консолидированном бюджете – 23%, бюджет развития – 2%. Фискалы съедают много – около 4%.

– С момента принятия бюджета произошло несколько изменений доходной части. В связи с этим планируется ли в ближайшее время пересмотр расходных статей?

– Нет, мы вообще не сторонники частого пересмотра бюджета. Будем пересматривать бюджет только дважды по итогам полугодий.

– Каким же образом определяется содержание статей, приводятся к компромиссу запросы с возможностями?

– Во-первых, учитываются данные министерств и ведомств. Во-вторых, каждый из тридцати пяти депутатов получал наказы от избирателей, давал обещания. Мы знаем ситуацию в округах и стараемся решать те проблемы, о которых нам говорят люди. У меня – сельский район, и я знаю, что реализация продукции для сельского населения – сейчас самая серьезная проблема. Вырастить скотину тяжело, но можно, а вот продать... Готовим программу по организации централизованных закупок. Проблема воды до сих пор остается для Заволжья одной из основных. Почему и появляются областные целевые программы по мелиорации и питьевой воде.

– Если рассматривать бюджет с точки зрения лоббистской активности депутатов, какие направления наиболее проработаны и какие слабы?

– Пожалуй, социальное обеспечение развито лучше всего. У нас уже большой опыт по сохранению социалки, да и все вновь прибывшие депутаты поначалу больше всего озабочены решением социальных вопросов. Полещиков – яркий образец такого депутатского рвения. Но, как только они поработают в согласительных комиссиях, оказывается, социальные проблемы – далеко не все, что приходится решать бюджету. Меньше всего лоббистов от промышленности. У них и возможностей меньше: они работают в основном с бюджетом развития. Сильно строительное лобби.

– Социальная ориентированность бюджета все время преподносится как некая заслуга депутатов перед народом. Но социалка только потребляет бюджетные средства без отдачи. Отсюда низкий прирост.

– Бюджет по своей природе не может быть самовоспроизводящимся. Участвовать в развитии экономики он может лишь точечно, льготами или налоговыми послаблениями поддерживая то или иное направление. Мы принимаем бюджет развития из-за того, что банковские проценты до сих пор очень высоки. При ставках 20-30% взять кредит может себе позволить только предприятие, которое сможет получить эффект в течение года, а в основном в промышленности срок оборачиваемости кредитов – от 3 лет и выше. К сожалению, такие проекты, как у Табачной фабрики, которой мы дали отсрочку платежа в бюджет, чтобы она установила новую линию, крайне редки. Хотя отдача была исключительно хороша – налогов фабрика заплатила в два с лишним раза больше.

Мы очень тщательно рассматриваем каждого претендента. Приоритет у тех, кто уже пользовался бюджетом развития и хорошо зарекомендовал себя. Хотя со своими предложениями могут обращаться любые предприятия. Мы предлагаем за счет бюджета погашать две трети банковского процента, таким образом, кредит для предприятия получается практически беспроцентный.

– Но почему бюджет развития всего 2%? Разве поддержка производства не оправдана: сегодня вложил рубль, завтра получил два?

– Конечно, оправдана, но при нашем скудном бюджете мы просто не можем себе этого позволить. Я постоянно говорю, что политика федерального центра не дает нам развиваться. Центр, отбирая у нас средства, еще и налагает дополнительные обязательства по выполнению федеральных полномочий. Если бы у нас бюджет строился в соответствии с 48 статьей Бюджетного кодекса, согласно которой все налоги, собираемые на территории региона, делятся в соотношении 50 на 50, нам бы хватало на все. Сейчас депутаты на выборы в Государственную думу собираются, мы им постоянно об этой статье напоминаем. Но они уходят от ответа. Сначала проголосовали за приостановление действия статьи 48, а теперь демонстрируют, какие они молодцы: через федеральные программы выдергивают деньги для области. Хотя изначально это наши деньги.

– Основная мысль бюджетного послания президента: разграничение полномочий федерального, региональных и местных бюджетов. Ваше мнение о проекте реформирования бюджетной системы?

– Я не очень представляю себе, как будут взаимодействовать и контролироваться бюджеты каждого муниципального образования. У нас в регионе сейчас 40 бюджетов, и то мы не можем с точностью до копейки проследить их исполнение. Реформа предполагает, что даже самое маленькое село будет иметь свой бюджет. Количество депутатов возрастет до десяти тысяч. К чему мы придем, если сейчас 7% бюджета тратим на управление? Почему-то нас до сих пор не спросили, во что нам обойдется эта реформа и есть ли у нас средства на ее реализацию. Главная беда всего нашего бюджетного строительства в том, что в стране нет до конца проработанной налоговой базы. Ни одна страна каждый год так не мучается с бюджетом, как наша. У нас каждый год то черный четверг, то черный вторник. Если рубль более-менее стабилен, тогда тарифы пляшут. Нормативы меняются ежегодно. Каждый раз приступая к верстке бюджета, мы начинаем с нуля.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 5(20), 7-13 февраля 2003 г.