(Записки на трамвайных билетах и не только)

Эхо от 300-летнего юбилея Северной столицы прокатилось по стране не хуже, чем в свое время исторический залп «Авроры». Телевизионные каналы, захлебываясь, пытались охватить все официальные и парадные мероприятия, связанные с беспрецедентным саммитом и пребыванием большого количества VIP-персон со всего мира в Санкт-Петербурге и его окрестностях. Безусловно, такого еще не было. И не будет. По крайней мере, в ближайшие сто лет.

Непарадная и неформальная сторона столичного юбилея часто остается за кадром репортажей федеральных каналов. Наш корреспондент побывал на праздновании и поделился своими впечатлениями о том, чего мы не могли увидеть «по ящику».

Поехать в Питер на празднования в собственный отпуск – это осознанная необходимость. Правда, в отпуск обычно ездят южнее. И заграничнее. Здесь же вместо ласкового моря и теплого пляжа с красным вином – фирменный пронизывающий питерский ветер, сильно и часто переменная облачность и водка «Вальс Бостон». Именно этот бренд рекламировал в ходе празднований «совесть и голос Санкт-Петербурга» Александр Розенбаум. По крайней мере, так известного певца называла Валентина Матвиенко, от которой сегодня нет покоя питерским теленовостям.

Друзья все в один голос меня отговаривали от этой бестолковой затеи. Затопчут, ничего не увидишь, надо ехать после, когда все уляжется, все будет перекрыто, теракт опять же, не дай Бог. Атмосферу подогревали и телевизионные репортажи о подготовке великого мероприятия, в которых неизбежно присутствовал вопрос – не праздник ли это только для VIP-ов, а не для простых горожан, блокадников, пенсионеров, жителей коммуналок и т.д. Но желание почувствовать атмосферу большого праздника затмило все «но».

Успеть нельзя остаться

Московский вокзал в Санкт-Петербурге. Что-то перерыто, загорожено, вход в метро закрыт на ремонт. Вдоль перрона снуют некие неопрятные личности с пакетами, из которых торчат горлышки пустых бутылок, – видимо, утренний сбор. А говорили, что бомжей и людей «нетипичного вида» вывезут куда-то за город. Отдохнуть на время торжеств. Небольшая группа милиционеров, пристально вглядывающихся в прибывших пассажиров. Паспорт у меня в кармане, документы наготове, спрашивайте! До начала праздничной декады 1 день...

Потом милиция за эти дни стала как родная. Живое оцепление из молодых солдатиков было неизбежным сопровождением любого мероприятия. Вежливые и в чем-то даже интеллигентные блюстители порядка – лишнее подтверждение тому, что Питер – город разгула свободы и демократии.

О масштабе освещения празднования говорят цифры: всего было аккредитовано около 2 тысяч журналистов. Наши аккредитации, к сожалению, не давали права присутствия на мероприятиях с участием Президента и высоких гостей. Но и без этого мало не показалось. Десятидневная программа юбилея включала в себя более 230 интереснейших мероприятий. Впору было примерить на себя роль Фигаро. Но Питер не Саратов, где до нужного места максимум полчаса езды. Стояла нелегкая проблема выбора – сажать вишневый сад в Михайловском парке или участвовать в параде-карнавале духовых оркестров, или лично увидеть, как губернатор Яковлев отрезает свой галстук (говорят, от Гуччи), передавая на День города бразды правления самому главному карнавальному шуту, или мчаться в г. Пушкин на открытие новой выставки, или смотреть на Дворцовой площади выступление артистов Мариинского театра под дирижированием Гергиева, а до этого любоваться выучкой суворовцев на смотре-конкурсе кадетских корпусов и т.д. и т.п.

Открытие праздничной декады состоялось в Ледовом Дворце. На подступах к Ледовому на выходе из метро оказалось, что все киоски, магазины продуктов и питейные заведения закрыты. Таблички на дверях гласили – не работаем и работать не будем в ближайшие дни. Такой вот сухой закон. По слухам, арендаторы торговых точек были недовольны, ведь когда как не в массовый наплыв народа можно сделать сногсшибательную выручку. Но смирились, когда им кто нужно грамотно объяснил, что юбилей города – событие не такое уж и частое, а меры безопасности превыше всего.

Десять дней одного года

Мероприятия юбилейных торжеств «размазаны» по всему году и будут продолжаться вплоть до конца декабря. Но по-питерски холодные десять дней с 23 мая по 1 июня стали квинтэссенцией всего праздника, днями, к которым город готовился два года.

Первое впечатление от Невского – город умыли и даже отскоблили. Солидный и важный, он выглядит и впрямь помолодевшим. Все фасады домов принарядились, леса сняты, кони Клодта на Аничковом мосту блестят, всюду шарики-фонарики, флажки, растяжки от фирм с поздравлениями городу и указанием титульных спонсоров праздника. Напоминает немного праздник Первомая в старые добрые времена. Говорят, что цвета каждого дома задумал именно Петр I. Он определил, какой колер должен быть, а какой нет. И до сих пор город выкрашивает дома именно по указанию своего отца-основателя. В праздношатающейся толпе на Невском выделяются моряки, кадеты в черной военной форме, молодые люди с гитарами.

Но одно из самых главных откровений путешествующего по парадному Петербургу и его центру связано со сферой отнюдь не патетической. Праздник – это всегда веселье и неизбежное при этом пиво и другие легкие и не очень напитки, после которых публика с особым усердием начинает искать место, где бы «попудрить носик». Но здесь-то всех гостей города и ждет большой облом. Все бывшие городские туалеты на Невском уже давно перепрофилированы под коммерческие учреждения. За две недели до юбилея власти вроде бы озаботились проблемой отсутствия туалетов, уже ставшей для Питера исторической. Была идея подогнать в дни юбилея передвижные автобусы-клозеты, которые могли бы хоть как-то обслужить желающих. Но, видимо, в запарке подготовки по-большому забыли о такой маленькой мелочи. Бешеной популярностью стали пользоваться заведения типа Макдональдс, в которые выстраивались огромные очереди. Нет, не в кассу за гамбургерами, а в бесплатный и теплый клозет.

Гоп-стоп-патриотизм

Если в Москве 24 мая на Красной площади выступал Пол Маккартни, то на Дворцовой звучали песни целого Розенбаума. Оказывается, почетными знаками любит награждать не только наш губернатор. «Всенародный голос Петербурга» из рук Валентины Матвиенко получил почетный знак губернатора Яковлева. Матвиенко сказала буквально следующее: «Розенбаум – это наше все!». Патриотически настроенные петербуржцы и гости города перед началом концерта затоварились халявными воздушными шариками с логотипом какой-то известной фирмы. По настроению эти шарики в ритм песням улетали вверх, раскрашивая набухшие тучи в красные и синие цвета.

Как бы кто ни относился к творчеству Розенбаума, но он классно отработал три часа под проливным дождем. Только после того, как заструилось не только по его лысине, но и гитаре, под предлогом сохранения головы и инструмента он отступил под навес. Толпа на Дворцовой под зонтиками не собиралась уходить, пока не услышит народные хиты. Певец был в ударе и говорил, что для него наступил момент озарения. Дождь лил, певец пел, толпа подвывала, пленные шарики мокли, в душе был праздник. В конце третьего часа подмоченные певец и публика объединились в совместном пении любимого шансона. «Гоп-стоп», – давал подачу певец. «Мы подошли из-за угла», – радостно реагировал «бандитский» Петербург. И под звуки «Сэмэн, засунь ей под ребро» удовлетворенная силой искусства и собой толпа расходилась по домам.

Штурм Зимнего. Год 2003

День города 27 мая стал кульминацией народного праздника. Кульминацией во всех смыслах. Для начала снова взяли Зимний. Впервые с 1917 года был открыт вход в Эрмитаж через главные ворота со стороны Дворцовой площади. Те самые ворота, которые потешно штурмовали в фильме Эйзенштейна революционные солдаты и матросы. На ремонт ворот деньги дали голландские и французские компании. За что их на торжественной церемонии открытия благодарили губернатор Яковлев и директор Эрмитажа Михаил Пиотровский. Во время официальной части собравшуюся празднично настроенную толпу близко к воротам не подпускали, кроме VIP-телевизионщиков и специально аккредитованных журналистов. Но когда дали отмашку, люди, преодолев кордоны милиции и охрану, так рванули к воротам, пересекая Дворцовую площадь, что Пиотровский успел лишь предупредить, что взятие Зимнего происходило через другие ворота. А в известном фильме – это лишь художественный вымысел, создавший одну из первых легенд советской власти.

Несколько последующих дней Эрмитаж работал бесплатно и круглосуточно. Правда, ночью были открыты только два первых этажа и основные залы. В вечернее и ночное время посетителей почему-то встречали и сопровождали по залам мормоны. Эти беспричинно улыбающиеся пареньки в белоснежных рубашках и с бейджами встречаются и на улицах Саратова. Как уже потом выяснилось, администрация Эрмитажа посчитала, что его штатные сотрудники не такие улыбчивые. Плохо только, что волонтеры-мормоны не знали экспозиций и структуру музея...

В десять вечера толпа потекла на набережную Невы, где ожидались водный праздник «Невская феерия» и широко разрекламированное лазерное шоу японца Хиро Ямагато. Ходили разные цифры о стоимости этого шоу, зашкаливающие за мыслимые пределы. И естественно, разбирало любопытство, что же такого можно сделать на эти деньги? По скромным подсчетам, на Дворцовой Набережной присутствовали более полутора миллионов человек. Повсюду люди плотно стояли рядами от парапета до стен домов. Как проходила «Невская феерия», я и многие другие, стоящие вместе со мной в надцатом ряду, знают со слов слава Богу уже говорящего ребенка, которого один из мужественных отцов посадил к себе на плечи: «Вот плывет большой кораблик, а вот и катер, ой, дым выпустили», – и так далее. Я не пожалела, что поставила видик на запись.

Надо отметить, что никакой грубости и хамства, ожидаемого в большой толпе, не было. Наоборот, плотные потоки людей, шедших плечом к плечу с детишками и колясками, были благожелательны и настроены на хорошее и лучшее. Все они искали место для обзора. Оно было – на вертолете и на крышах домов. Земля вся была занята. Повезло тем, чьи окна и балконы выходили на набережную. Фонарные столбы тоже были использованы как смотровые площадки. 300 залпов салюта, сопровождаемые вскриками всей набережной, взлетали над Невой и гасли в сумеречном цвете белых ночей.

По задумке японское шоу должно было начаться не позднее 00.30. В ожидании все гадали, как же это будет. А в это время милиция в окрестностях прилегающих улиц сдерживала натиск страждущих, упорно искавших, но так и не нашедших обещанных передвижных автобусов-клозетов. Можете ли вы себе представить, что во все открытые подворотни на Невском и на ближайших улицах (опытные хозяева предусмотрительно закрыли свои дворы воротами с замками по вышеописанной причине) стояли очереди! Это шоу по-русски посильнее их японского будет. Тут уж не до приличий, когда пиво в глазах плещется.

О самом шоу. Тот, кто не занял удобное место для просмотра, вообще ничего не увидел, кроме светлого неба. Таких было большинство. Максимум полчаса под музыку побегали по небу и акватории Невы зелёные лазерные лучи. Периодически их было видно в дыму, искусственно распыляемом катером, дрейфующим вдоль Невы. Но дым быстро рассеивался, а с ним и лучики. Было красиво. Но хотелось большего. Два раза в завершении шоу скромно пукнул салют.

Присутствующие пришли к выводу, что нам показали репетицию перед настоящим представлением 31 мая для больших иностранных гостей.

После лазерного шоу Хиро Ямагато со словами «Японцев на мыло!» полтора миллиона зрителей, среди которых были и родители с малышами, и люди среднего и пенсионного возраста, так и не получившие обещанного суперзрелища, стали продвигаться по направлению к собственному дому. Наверно, только по счастливой случайности и благодаря особенному миролюбивому настроению горожан этот ход не стал второй Ходынкой. Наша компания шла почти два часа, и все это время – в ровно гудящей плотной толпе, продолжающей пить пиво и обсуждать Хирово шоу.

А в принципе можно было сидеть все это время дома, укрывшись теплым пледом, и в компании друзей смотреть прямую трансляцию канала ГТК-Санкт-Петербург, который в режиме нон-стоп транслировал День города с 10 утра и до 2 часов ночи. Там все было видно.

Здесь был Федя

Федор Достоевский работает водителем трамвая. Работа ему нравится. Об этом он рассказывал в многочисленных сюжетах по питерским каналам. Одно из самых знаменитых мест Петербурга Достоевского – место под названием «пять углов», образованное на перекрестке домами-утюгами. Здесь жили герои писателя, решали свои проблемы по дороге на излюбленное ими место – Сенную площадь. Станция метро недалеко от этого места так и называется: «Достоевская». В этот район столицы не дошла кисть большого юбилейного реставратора. Символом обновления служит большой телевизионный монитор. По контрасту, напротив него – потертый фасад Владимирской церкви, где венчался Федор Михайлович со своей женой Анной Григорьевной. Вдоль церковного забора торгуют разным старьем и вещами, спят на мостовой или просят милостыню словно сошедшие со страниц произведений Достоевского персонажи. Через 50 метров от церкви – скромный дом-музей писателя. По адресу улица Достоевского, 3 возвышается мусорка, остальные дома, по всей видимости, не приводились в порядок со времен написания «Преступления и наказания». Можно отнести это к замыслу организаторов юбилея, но Петербург Достоевского остался неизменным.

А праздник есть праздник. И если у Питера юбилей, значит, это юбилей всех его жителей. И тех, кто во дворцах живет, и тех, кто в коммуналках ютится. Так что, на день города мы с соседями по классической питерской коммуналке в районе памятной Черной Речки выпили и за Питер, и за всех петербуржцев, и за того, кто был убит на Черной Речке, и за нас, увидевших Петербург в дни его юбилея.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 21(36), 6-12 июня 2003 г.