Быть муниципальным театром в Саратове – приговор, который может быть приведен в исполнение в любой момент. Но зачастую исполнение его растягивается во времени – чтоб смерть была мучительнее.

Первой жертвой был АТХ, который «жил» и в Доме архитектора, и в здании на проспекте Кирова, и в военных учебных учреждениях. Сейчас, по нашей информации, этот театр получил нового директора, а также ищет режиссера и... помещение. Обсуждается даже возможность организации «разъездного» театра. Второй жертвой стала «Версия», переезжавшая из консерватории в «Победу», а теперь снова находящаяся на чемоданах в преддверии переезда в ГЦНК.

Теперь на очереди – «Балаганчик». Напомню, что 3 года назад «Балаганчик» еще находился в филармонии и числился там неким детским театром. Потом у театра возникли проблемы с руководством филармонии, и актерам было сказано следующее: в комнате, которую они переоборудовали в камерный зал, работать они больше не будут, а будут с ширмой разъезжать по детским садикам. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы городские власти не пригласили театр перейти в муниципальное подчинение, «на что мы с удовольствием согласились», – говорил еще в марте Игорь Гладырев, руководитель и основатель театра.

Так началась новая жизнь театра в стенах музея-усадьбы Чернышевского, с которым был заключен договор о сотрудничестве. Но, как оказалось, от судьбы не уйдешь. В апреле этого года накануне премьеры спектакля по Хармсу «На фоне Пушкина» музей отказался предоставлять свой зал для репетиций. «Мы можем выступать там – платить за каждое выступление, а репетировать приходится на улице и по домам у актеров», – говорит Елена Смирнова, художественный руководитель театра. Актеры обратились в городской комитет по культуре с просьбой решить вопрос. А именно – уладить отношения с музеем или предоставить новое помещение: «В городе достаточно муниципальных зданий, где можно разместить наш театр. Какой-нибудь подвал, как у Табакова в Москве, нас бы вполне устроил», – считает Игорь Гладырев. Но ответа актеры не получили. И потому совсем недавно они устроили открытое собрание, на которое пригласили председателя городского комитета по культуре Виктора Егорова и СМИ.

ПО-ЧИНОВНИЧЬИ

Виктор Егоров, выслушав ту же просьбу на собрании труппы, моментально перешел в наступление. Хоть он и не имеет, по сообщению сайта администрации города, «квалификационного разряда как муниципальный служащий», фразеологией и логикой чиновника владеет в совершенстве. Заметив блокноты и диктофоны у приглашенных журналистов, Виктор Егоров стал возмущаться: «Меня звали на собрание труппы, а это, оказывается, пресс-конференция».

Оказалось, председатель комитета пришел расспросить руководителей театра о творческих планах: «Я не услышал, что сделано и как будут воплощаться в жизнь проекты театра в преддверии вступления в силу 131-го закона». Далее Егоров стал объяснять смысл 131-го закона, по которому финансироваться будут не учреждения культуры, а их услуги. То есть, получается, что если услуги востребованы, то учреждение культуры получит финансирование, если нет – пусть справляется своими силами. Интересный подход к культуре у комитета, в функциях которого прописано, что он должен создавать «условия для реализации на территории города права на свободу творчества, участие граждан в культурной жизни». Я все же полагала, что просто культура и массовая культура – не одно и то же.

А так, комкульт, похоже, вообразил себя неким коммерческим ведомством. Об этом говорят хотя бы такие заявления Егорова: «А если б Хворостовский приехал туда выступать (в один из ДК. – А.Ф.), как вы думаете, много народу пришло бы?» или «Вот московские артисты приезжают, у них же тут нет постоянного помещения – и у них заполнены залы». Неужели председатель комитета по культуре не видит разницы между московскими гастролерами и местным маленьким муниципальным музыкальным (!) театром, который изначально работает на узкий круг любителей жанра?

Ирина Крутова, специалист комитета культуры, привела мне в качестве примера успешного существования «в преддверии 131-го закона» кинотеатр «Темп»: «Там раньше были фанерные стулья, а сейчас – бильярд, дискотеки в фойе проводятся... в том числе и демонстрация фильмов». Ну да, бильярд и дискотеки благополучнее в финансовом отношении. Один такой воплощенный пример у нас уже есть – кинотеатр «Победа», раздавший свои площади всем, кому не лень. Там и музей восковых фигур, и спортивный тотализатор, и точка продажи музыкальных и видеодисков, и «в том числе» демонстрация фильмов. Насколько успешно именно последнее – вопрос спорный. Судя по тому, что недавно кинотеатр потерял директора и сейчас фактически «бесхозный».

До недавнего времени в «Победе» располагалась и «Версия», сейчас переезжающая в ГЦНК – место, не очень подходящее для театра ввиду своей удаленности от центра. Но куда деваться? Как говорит Игорь Гладырев, комитет не только не предлагает какие-нибудь помещения для театра, но и препятствует: «Мы подписывали договор с директором ГЦНК, но Егоров его не завизировал». На это Виктор Егоров стал называть места, в которых пустуют помещения, пригодные для театра – детские музыкальные школы №8 и №3, ДК строителей. Но, как выяснилось, в восьмой музыкальной школе актовый зал уже несколько лет не функционирует, так как требует ремонта, в музшколе №3 зал постоянно нужен для репетиций и академических концертов. Остальные помещения заняты под классы, и театру разместиться негде. А в ДК строителей зрительного зала как такового нет вообще – только дискотечный. Вот вам и предложения.

О ДЕНЬГАХ

Вообще, Виктор Егоров на собрании труппы «Балаганчика» оперировал давно забытыми терминами экономики пятилеток: «В прошлом году вы выполнили свой план по спектаклям на 76%, а финансирование получили в полном объеме. Разве это не разбазаривание муниципальных средств?».

Театр, который меньше всего вызывает нареканий от комитета – театр магии и фокусов «Самокат», он и «сам платит за аренду, и перевыполняет планы». Но нельзя сравнивать «Самокат» и «Балаганчик», так как, во-первых, это театры, представляющие разные жанры, а во-вторых, если «Балаганчик» самостоятельным театром с собственным балансом стал недавно, то «Самокат» имел некий опыт «личной жизни» в рыночных условиях начала 90-х – существовал как частный театр.

Конечно, проблема финансового и «помещенческого» неблагополучия театров – отчасти вина их директоров. Прекрасные актеры не всегда могут быть эффективными менеджерами. Наверно, руководствуясь этими соображениями, комитет отправил бывшего теперь уже руководителя театра Игоря Гладырева в отставку. Новый руководитель, имя которого пока не разглашается, должен будет принять основателя «Балаганчика» в число актеров театра. Новый руководитель поставлен для того, чтобы вытащить «Балаганчик» из кризиса – найти помещение, увеличить «производительность» и финансовую отдачу театра. Но почему в таком случае нельзя было еще год назад назначить нового руководителя в АТХ, который последнее время практически не работает, а деньги из бюджета получает?

Виктор Егоров говорит, что комитет действует в интересах театров – чтобы подготовить их к существованию при ФЗ 131, но, как показывает жизнь, большинство театров умирает или ступает на грань исчезновения как раз «в преддверии» пресловутого закона. АТХ уже не работает, судьба «Балаганчика» пока не решена, «Версия» переехала на задворки города. Если у города нет четкой политики в отношении муниципальных театров или не хватает средств на всех, то зачем нужно было «брать на себя» аж четыре (а если бы ТРК не перешел в областное подчинение, их было бы пять)? Неужели сразу не было понятно, что город этого просто не потянет? Или это опять желание посоревноваться с областью? Похоже, в конце концов, из муниципальных театров останутся только фокусы – «Самокат».