В театре для самых маленьких – новая сказка. Поставил ее – лирично, с ироническим подтекстом – главный режиссер «Теремка» Геннадий Шугуров по пьесе «Аистенок и пугало» Любуши Лопейской и Ганки Крчуловой.

Причем в дописывании незамысловатого сюжета словацких драматургов участвовали все: и режиссер, и молодые актеры – его недавние ученики. Сказка про аистенка и пугало, как и полагается, назидательна и добра. Убежденный противник чисто развлекательной функции, наш кукольный театр продолжает воспитывать юных зрителей и в эти, отнюдь не склонные к сантиментам, времена. Не отвечай злом на зло, помоги другу, спаси и… отпусти его, если это необходимо. Немудреные, но очень важные истины ребята постигают вместе с героями спектакля – обаятельным огородным пугалом Страшко (Андрей Усов) и Аистенком со сломанным крылом Айко (Светлана Усова). Куклы все планшетные, небольшие, и «живой план» актеров играет, как обычно у Шугурова, важную роль. Музыка тщательно подобрана, в канву происходящего вплетается тревожащий и манящий мотив дороги. Красиво меняются на сцене времена года, прилетая то пушистыми хлопьями, то пригоршней опадающих листьев. И очень запоминается полет Аистенка в финале, вдогонку птичьей стае. Сказка могла бы получиться еще более тонкой и глубокой, но образ дерева жизни – Ивы не нашел внятного решения, да и сами куклы могли быть поинтересней.

Между прочим, кукольный спектакль посетил даже областной министр культуры.

А в театре «Балаганчикъ» премьеру «Пьяный ангел» современного петербургского поэта Виктора Сосноры по очереди играют два состава. Посмотрела я и другой, где занят очень сильный актер Владимир Смирнов. Спектакль по стихотворной пьесе в театре драмы, музыки и поэзии являет удивительный сплав движения, музыки, поэтического слова и драматической игры. У героев Натальи Суматохиной и Владимира Федотова смелая, динамичная пластика. Их чистота и неискушенность создают романтический вариант спектакля, хореографически решенный Алексеем Красотиным). У Владимира Смирнова и Дарьи Земсковой герои куда старше. Горечь и недоверие к жизни читается в их резких, порывистых движениях Девушки. Мощь устало опущенных крыльев – в Пьяном Ангеле Смирнова. «Выхожу один я… Нет дороги», – скажет он иронически-печально. Или вот такой афористичный перевертыш: «Меняю лиру на гитару, меняю небо на поля, я – сам свой раб, я – сам свой табор». Автор сильно и ярко играет со строчками бессмертных, наполняя их новыми, сегодняшними смыслами. А исполнитель произносит их особой, выразительной силой. К тому же еще – постижение глубины, и «страсти сладкий яд». Не всегда всё понятно, но завораживает всё.

6 и 18 марта Саратовский академический ТЮЗ Киселева представил в Москве два спектакля в рамках программы «Маска Плюс» фестиваля «Золотая маска». Столичная публика смогла увидеть постановку двух зарубежных режиссеров, поработавших в этом году на сцене ТЮЗа.

Спектакль Георга Жено по одноименной пьесе польского драматурга Дороты Масловской «У нас все хорошо» был включен в репертуар театра по итогам работы шестой творческой лаборатории «Четвёртая высота. Дети во взрослом мире». Зрители смотрели постановку не из зала, а непосредственно со сцены: стулья были установлены прямо на поворотном круге. Этот давно известный, но, тем не менее, эффектный прием позволил всем почувствовать себя персонажами пьесы.

А 18 марта москвичи и гости столицы познакомились с постановкой французского режиссера Жана-Клода Фалля «Сирано де Бержерак». Спектакль был поставлен в рамках Года Франция-Россия 2010 при поддержке посольства Франции в России и общественной организации «Альянс Франсез-Саратов». Современный взгляд на классическое произведение Ростана вызвал самые положительные отзывы публики. Вот лишь несколько цитат из их «живых журналов».

«Главный герой, особенно в первой картине, выглядел откровенным гопником и шпаной. Как ходит, как достает складной нож вместо шпаги, как докапывается к Вальверу... Ему это весьма шло. Сарррратов – это такой город. Мы там все такие!».

«Сцена под балконом – лучшая из тех, что я видела в театрах и в фильмах. Смотрелась не как большое количество романтического бреда. Слова красивые, и как-то... там в пьесе, благодаря так сыгранной этой сцене, даже логика появляется. Ну, в смысле, что последующая жизнь уже не такая важная штука, раз были те 20 минут под балконом. Жизнь и все счастье в жизни уже схлопнулись туда».

В академдраме очередная премьера дипломников. Руководитель актерского курса профессор Римма Белякова поставила вместе со своим учеником режиссером Олегом Загуменновым «Позднюю любовь» Островского. Пьеса, надо сказать, не из «золотого списка» наиболее востребованных театром пьес Александра Николаевича. Тема жертвенной женской любви, готовой на все, и тема поддельного векселя виртуозно обыграны в более популярных пьесах – «Последняя жертва» и «Волки и овцы». Но, скорее всего, Римму Белякову эта пьеса привлекла именно своей сценической «неизбитостью», напряженностью интриги, типологической достоверностью персонажей Замоскворецкой Москвы. Ну, и где молодому актеру начинать играть возрастные роли, учиться повадкам, манерам, певучей народной, исконно русской речи, как не на драматургическом материале Островского? «Актер прорастает на классике» – любит повторять худрук драмы Григорий Аредаков.

Вот и проросли. Признаться, с опаской шла на эту постановку. Недавняя тюзовская была скучновата, и первая сцена в дипломном спектакле, где тяжело горюет в одиночестве неулыбчивая Людмила, вроде бы, подтвердила мои опасения. Но вот появляется на сцене наивный и глуповатый, ужасно обаятельный Дормедонт (Александр Николаев). Каждое его явление вызывает смех, но это смех добрый, сочувственный. Нагловатый и горделивый Онуфрий (Николай Шаповалов), симпатичный, хотя по-стариковски суетливый Герасим (Илья Кочетков), милая, но с железной пружинкой внутри Мамаша (Марина Карпова). Действие закручивается, убыстряется. С возрастными ролями студенты справляются блестяще, хотя кое-где пережимают во внешнем рисунке роли, сгибаясь в три погибели. А ведь «старикам» той поры было не более 50-ти лет.

Особо отметила бы игру Анны Арзямовой в роли вдовы Лебедкиной и Руслана Ханкишиева в роли беспутного Николая. Без особого нажима, не переигрывая даже в бурных сценах, где так и просятся пуды эмоций и громкогласные выкрики, эти двое ведут роли на полутонах, психологически тонко. Из отчаявшегося, никому, в сущности, не нужного гуляки Руслан Ханкишиев превращает своего героя в умного и ловкого адвоката, сумевшего обставить ловкую пройдоху Лебедкину. И возрождается для любви. Броская красота вдовушки отступает, гаснет перед строгой, не слишком заметной Людмилой, но именно ее тихая любовь спасает Николая. Спектакль студентов уже обрел первых поклонников.

А самый большой театральный итог двух лет – областной фестиваль «Золотой Арлекин». О нем тоже читайте на этой странице.