Не так давно случился юбилей, не замеченный практически никем, кроме самого юбиляра – 10-летие КПРФ. Впрочем, и сами коммунисты отметили дату в ключе скорее не политическом, но лирическом. Подтекстом было эдакое «10 лет вместе» – не то встреча школьных товарищей и подруг, не то затянувшееся пребывание на отечественной сцене популярной рок-группы, чьи простенькие мелодии запоминаются, а тексты полны социального напряжения.

Заметили по роду службы КПРФный юбилей разве что «Идущие вместе», выпустили полиграфию с профилями – Ленин, Сталин, Зюганов, Березовский. Руководство компартии по обыкновению набычилось, роняя в сочувствующие массы тяжелые слова оправдания, тогда как «Идущих», да и всех прочих, поставить на место можно было элементарно. Поинтересоваться: где и когда вы видели революционную партию без богатого еврея в спонсорах? Что, однако, не дает права олигарху-инородцу и эмигранту – на символическое первородство и духовное родство с вождями и лидерами. Разумеется, подобные аргументы для верхушки КПРФ неприемлемы, и не потому, что Березовский, а потому, что никак невозможно назвать родную юбилейную партию революционной.

Я бы сделал из этой даты национальное торжество. Поскольку именно сегодняшняя КПРФ является одним из самых убедительных символов современной России, со всей ее вечностью, пространствами, парадоксами, нечистотами и мгновенным превращением фарса в трагедию и обратно...

Рождения КПРФ тоже практически никто не заметил. Тогда политики в государстве не было, как, впрочем, наверное, и самого государства – политическую жизнь подменял суетливый симбиоз тусовки и драки в общественном месте. Множество безработных лидеров жили с ощущением опоздавшего пассажира, при том, что ни направления, ни номера ушедшего поезда заранее не объявлялось. Бывший первый секретарь Орловского обкома и член ЦК Геннадий Зюганов весь 1992 год бродил в оппозиционном зазеркалье, пытаясь стать лидером «патриотов» и создавая организации вроде Думы Русского Национального Собора (редкий специалист по партиям и движениям сегодня сможет вспомнить, что это такое). Уже тогда Геннадий Андреевич, по многочисленным свидетельствам, решил завязать с левыми идеями, тем более что коммунистическое движение ярко олицетворяли совсем другие, даже по группе крови и набору хромосом, люди – «народный трибун» Анпилов, настоящий полковник Алскнис, горская орлица Сажи Умалатова... В конце года Зюганову удалось стать одним из сопредседателей Фронта Национального Спасения, объединившего «всю» оппозицию. Но Фронт быстро превратился в тыл хасбулатовского Верховного Совета, и Зюганов, поднабравшийся где попало сторонников и авторитета, в спешке создает сразу две новых организации. Почему спешно? С 6 апреля 1993 года вступала в силу новая норма регистрации партий и объединений, где требования к политическим организациям существенно ужесточались. Для того, чтобы партию признали общероссийской, необходимо было представить доказательства существования не менее 45 региональных отделений. КПРФ и Аграрная партия России были экстренно созданы накануне часа «X», в самом конце марта. Рождение единственной настоящей на сегодняшний день политической партии России сопровождалось целым букетом курьезов – среди учредителей обеих партий был незабвенный миротворец Иван Рыбкин, адрес у партий был один и тот же – Новый Арбат, 19, что уже смешно, но еще смешнее, что это адрес и тогдашнего Центризбиркома. Как в песне – мы жили по соседству, встречались просто так... Да и эпитету «коммунистическая» в названии, надо полагать, партия обязана тогдашним заклятым врагам – «демократам». На фоне гайдаровской «шоковой терапии» и чубайсовской приватизации, демократы как политическая сила становились катастрофически непопулярны. Взоры обращались к их антагонистам, которых толком и не знали как называть. Помогли, повторяю, «демократы», естественно, не генералы движения, а трамвайные бузотеры и прочие пивные аналитики, с упоением года за три до этого обличавшие «коммуняк» и их привилегии. Тут имелись в виду, конечно, вельможи застойных времен, напоминавшие коммунистов-ленинцев (да и сталинцев) столь же отдаленно, как разожравшиеся домашние коты-кастраты своих хищных и крикливых уличных собратьев. Любопытно, что в руководстве КПРФ как раз и собрались партийные чиновники – посредственные выпускники начальной брежневской школы, а нынешний их электорат во многом составляют те самые народные антикоммунисты конца 80-х...

Это всего лишь один из парадоксов КПРФ, и не самый заметный. Главный составляет, как я уже сказал, название и то, что они «левые». Самоопределение «коммунисты» – основной электоральный козырь в рукаве КПРФ и одновременно главная личная трагедия ее лидеров. Ибо есть все основания полагать, что «коммунистичность» как таковая безумно раздражает лидеров КПРФ и является для них главным врагом – почище всяких антинародных режимов. Недалекие отечественные журналисты, мерзко подхихикивая, злокозненно попрекают зюгановцев марксовым пролетариатом, ленинским интернационализмом, сталинской аскезой... Да Зюганов сам бы с удовольствием плюнул через свое левое плечо и забыл, как зовут бородатых и усатых идеалистов-основоположников. Терминологическая путаница иссушает идеологию и имидж лидера, зато – но этого также коммунисты не понимают – великолепно обогащает политическую практику, сообщая ей пряный вкус двусмысленности и парфюмерный запах непристойности. В современной российской партийной жизни эдакий «сладкий душок», волнующая недоговоренность, лукавая «эзопова» феня в большом дефиците. Однако все эти драгоценные инструменты коммунисты использовать не умеют, а задействуя по необходимости, краснеют, смущаются... Зато такой инструментарий активно используют силы, заинтересованные в самом существовании КПРФ – от кремлевской администрации до первой олигархической сборной. Именно поэтому все попытки реформировать КПРФ хотя бы на уровне замены вождя обречены на провал – с имиджем Зюганова прочно связан сегодняшний брэнд КПРФ, а поди научись продавать брэнд изменившийся...

В заключение поделюсь еще одним наблюдением: Зюганов силен партийной географией. То есть знанием сокровенных мест, где живут правильно, так, как должна жить вся Россия. Едва ли не каждое свое выступление Геннадий Андреевич иллюстрирует известными призывами а-ля Паниковский: «Поезжайте на Орловщину!», «Поезжайте в Курск!». Интересно, выступая где-нибудь не у нас, отправляет ли он аудиторию в Саратов? Следовало бы.

Потому что именно у нас КПРФ, как это ни странно звучит, действительно оппозиция. И занимается ее проблемами не какой-то хитрый олигарх-комбинатор с калькулятором в башке и телеканалом в руке, а человек, по-своему искренний и относительно КПРФ принципиальный – губернатор Аяцков. На чем основана его безоглядная, почти маккартистская ненависть к коммунистам, можно только догадываться – видимо, тут что-то совсем личное. Но то, что своим противостоянием Дмитрий Федорович превратил местных КПРФных лидеров в энергетических личностей, реальных политиков и народных трибунов, очевидно. Взяв власть в регионе, Аяцков обещал «разорвать красный пояс». Стараниями губернатора пояс сменился на красный колпак, надвинутый на глаза. Благодаря чему у выдвиженцев в лидеры «патриотов» не так легко разглядеть подлинное лицо (вернее, его подлинное отсутствие) большой и загадочной, как сама Россия, юбилейной партии власти.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 14(29), 11-17 апреля 2003 г.