Всю жизнь любила свободных и самодостаточных людей. Саратовский фестиваль детских театров «от А до Я» умудрился заполучить в гости целую когорту таких личностей.

Театрального критика, доцента Санкт-Петербургской академии театрального искусства Марину Дмитревскую знают читатели «Культуры» , «Известий», «Экрана и сцены». Она редактирует и собственное детище – «Петербургский театральный журнал». Критику приходится постоянно колесить по всей матушке-России, отсматривать десятки, если не сотни спектаклей.

Театральный фестиваль «Сибирский транзит» позволил М. Дмитревской посмотреть постановки от Читы до Бийска. Разумеется, чем-то она была очарована, чем-то шокирована.

М. Дмитревская убеждена, что жизнь петербургских театров по своей структуре достаточно сильно приближена к ритму бытия театра в Омске или Екатеринбурге. Различия, конечно, есть, но они незначительны, а вот Москва куда как больше нацелена на антрепризу, на мгновенное получение прибыли.

Возникновение хорошего театра – это всегда загадка. Всегда маленькое чудо. Театр – это разумеется прежде всего режиссер. Но как появляются яркие, хорошие режиссеры, как создают, как пестуют себе труппу? Бог весть. Все происходит по неким таинственным законам.

Вон в Барнауле долгое время было совершенно свободное театральное пространство, а потом – р-раз и появились два талантливых молодых режиссера. И возник живой, настоящий театр.

У Марины Дмитревской есть, конечно, свои пристрастия. Она с уважением отозвалась о Екатеринбургском ТЮЗе, о театре «Балтийский дом» и в особенности о его режиссере Анатолии Праудине. Праудин, по свидетельству Марины Дмитревской, очень тонко и интересно работает с подростками, а на сегодняшний момент это практически свободная ниша.

Вообще-то Дмитревская склонна к парадоксам. На театральном фестивале в Берлине она один из таких парадоксов и озвучила: детский театр не нужен. Нужен просто театр, где ребенка не развлекали бы песнями и плясками, а учили сопереживать, чувствовать, смеяться и плакать.

Маленькой девочкой Марина была приведена в Мариинку, и необъятных размеров царевна-лебедь, выплывшая на сцену, навсегда внушила отвращение к оперному искусству. Мораль? Детский театр не имеет права отвратить от сцены, от чуда, происходящего на ней. Любое впечатление детства – бесценно.

Дмитревская убеждена, что обществу еще сполна аукнется и компьютерность сегодняшнего поколения, и бездарные, серые книжки вроде «Гарри Поттера», поглощаемые детьми. Как преподаватель она видит, что институты культуры, театральные вузы год от года выпускают все более и более одномерную массу. Но больше всего Дмитревскую шокирует неубываемое, даже, пожалуй, множащееся холопство в наших гражданах. Омские учителя воззвали к областным властям с просьбой введения театральной цензуры – после просмотра одного из спектаклей местного театра. В том же Омске фестиваль «Сибирский транзит» открывался дважды – для рядовых театралов и для... губернатора со свитой.

Лицезрев такой приступ неприкрытого холопства, Дмитревская написала маленький, едкий экспромт:

Я не люблю начальников с рожденья,
Особенно – когда на фестивале.
Мне чужды их повадки, убежденья,
Люблю картину Репина «Не ждали».

В маленькой фестивальной газетке, освещавшей театральные события, экспромт петербургского критика не одобрили. Страшно-с.

Еще один гость фестиваля – театральный критик из Москвы Александр Иняхин, имеет к Саратовскому ТЮЗу самое прямое отношение. В свое время два сезона он отработал здесь завлитом. «Это был период, – вспоминает Иняхин, – когда ТЮЗ ставил поистине волшебные вещи, когда Света Лаврентьева играла Мальвину так, что лучше не вообразишь, когда Зоечка Спирина наполняла спектакли огромной человеческой значимостью, когда с беспартийным Киселевым вынуждены были считаться все партийные бонзы области – настолько велик и непререкаем был его авторитет».

А вот с заместителем художественного руководителя Ектеринбургского ТЮЗа Олегом Лоевским, лучшим российским Папой Карло, как с нежной улыбкой отрекомендовала его М. Дмитревская, мы потолковали о судьбе детских театров. Лоевский убежден, что режиссером детского театра может быть только человек с неким особым геном творчества и геном понимания детей. Что касается детской драматургии, то мой собеседник заметил, что после Шварца и Бартенева ничего лучше в детской драматургии не было. Все или почти все остальное укладывается в некие худосочные, жалкие схемы, перепев уже найденного и поставленного.

– Попса победила все, – сказал Олег Лоевский. – Между тем, я убежден, что хороший детский спектакль должен играться в камерном небольшом зальчике – двести мест, не больше. Хороший спектакль не может быть адресован многосотенной аудитории. Если же говорить о воздействии на толпу, то это должны быть красивые, красочные шоу, настоящие пиршества и праздник для глаз, которые требуют колоссальных денег.

В России отношение к детским театрам – как к чему-то второстепенному. В Европе этого и в помине нет. Там адаптируются для подростков совершенно взрослые, масштабные вещи, и это правильно. Потому что детский театр не может и не должен отвечать на вопрос «куда ушла лиса?». Детский театр – точно так же, как и взрослый – это театр поединка добра со злом.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 23(38), 27 июня – 3 июля 2003 г.