Тбилисский дворник Вартан Петросян реально глядел на вещи. Потому, наверно, в один прекрасный день он и посоветовал сыну Тиграну не слишком увлекаться шахматами: не похоже было, что это занятие может надежно прокормить человека. Сын не послушался отца.

Однако вопросам надежности – как за шахматной доской, так и за ее пределами – с молодых лет и до конца жизни он уделял особое внимание: слишком часто от выполнения поставленной задачи зависели не просто амбиции – отступать было некуда.

Став чемпионом Грузии, Петросян перебрался сначала в Армению (где вскоре тоже стал лидером), а потом и в Москву. Как и отец, он был реалистом – честной бедности нечего было стыдиться, но она Тиграну порядком надоела.

Москву «иммигрант» полюбил всерьез и навсегда. Мало того, что это была шахматная столица мира (с профессиональным ростом проблем не возникало) – там нашли удовлетворение его любовь к классической музыке и страсть футбольно-хоккейного болельщика. Тигран не только всю оставшуюся жизнь играл за московский «Спартак» – он переживал за своих. «Когда Старшинов выходит на площадку, на душе становится спокойнее», – интонация понятна?

Впервые пробившись в финал чемпионата СССР в 1949 году, Петросян начал скромно – проиграл несколько первых партий, но финишировал уже в «общей группе». А через три года оказался призером межзонального турнира и самым молодым участником турнира претендентов. В то время и появилось у него (из-за очень редких поражений) прозвище «железный Тигран»... На самые высокие отличия он, правда, еще не претендовал.

Однако к Петросяну вскоре привыкли как к постоянному призеру чемпионатов страны и больших международных турниров. Он часто заканчивал их «без пробоин», но редко брал первые места. Устраивало ли его такое положение? Кто знает – может, и устраивало. Он играл за сборную (очень удачно), его уважали коллеги – чем плохо? По собственным словам, он относился к славе, как к хорошей конфете: есть – хорошо, нет – можно обойтись. Впрочем, активное предложение сотрудничать, которое получил от него (и принял!) Исаак Болеславский, позволяло делать и другие выводы.

Что бы произошло при «спокойном» развитии событий – всё равно никто никогда не узнает. Потому что в жизни всегда есть место неожиданной чертовщинке.

В середине пятидесятых годов на Петросяна (а именно – на его спортивный и чисто шахматный стиль) почему-то ополчилось несколько шахматных журналистов. Критикам, иногда выходившим за пределы корректности, не нравилось большое количество ничьих, «игра от обороны». Доходило до фраз вроде «Подобный подход не имеет ничего общего с интересами отечественной шахматной школы»...

А ведь писали это не дилетанты – например, Петр Романовский был заслуженный мастер спорта, экс-чемпион СССР... И вот, как говорится, нате вам – нетерпимость, как у Кальвина при виде Мигеля Сервета. Потом пыл у «обличителей» как-то прошел, но свою роль они сыграли – и, кажется, разозлили спокойного человека всерьез.

Так или иначе, почувствовав себя оскорбленным, Тигран Вартанович некоторое время раздумывал: то ли бросить играть вообще... то ли не пожалеть сил, чтоб выиграть «всё». И выбрал второе.

В 1959 году он впервые завоевал первенство страны (впоследствии еще трижды повторив это достижение) и занял третье место в турнире претендентов. А еще через три года – выиграл такое же соревнование на острове Кюрасао, знаменитом ранее только как родина «тропического» ликера.

Наконец в 1963 году Петросян в «фирменном» стиле победил великого Михаила Ботвинника со счетом 121/2:91/2 и стал девятым в истории чемпионом мира.

«Свой челн по шахматной лазури
Ведя железною рукой,
Он твердо верит – в каждой буре
Найдется выгодный покой», –
написал о нем Евгений Ильин. В этой шутке была доля шутки.

Настал час триумфа – и, как положено, коллегам тут же захотелось сместить триумфатора: в спорте так всегда было и всегда будет.

«Историческим противником» Петросяна стал подмосковно-ленинградский (по выражению того же Ильина) гроссмейстер Борис Спасский. Кто сильнее играл – пустой вопрос, «оба сильнее»; в 1966 году к матчу лучше был готов Тигран Вартанович (получивший от партнера неофициальное, но выразительное звание «д,Артаньяныч»), в 1969-м – Борис Васильевич. Что, кстати, и прославило саратовские шахматы: одним из секундантов Спасского был гроссмейстер Николай Крогиус.

Вернуться на самый верх Петросяну не удалось. Однако говорить о его «угасании» не было ни малейшего повода.

Во-первых, он продолжал великолепно играть. У кого еще в истории есть такой результат на десяти Олимпиадах – 79 побед, 1 (прописью – одно!) поражение и 50 ничьих? Что там пели об интересах шахматной школы?.. Много оказалось и турнирных призов – в том числе и первых, да-с.

Во-вторых, Петросян оказался талантливым тренером. В его школе занимались несколько будущих сильных гроссмейстеров – назвать хоть Бориса Гельфанда.

Кроме того, Тигран Вартанович был одним из пишущих шахматистов – журналистом и ученым. Вспомним, он редактировал газеты «Шахматная Москва» и «64» (теперь это ежемесячный журнал) и защитил кандидатскую диссертацию по вопросам логики шахматного мышления.

...Казалось, работящий, некурящий и (по местным меркам) непьющий Петросян был рассчитан на долгую жизнь. Однако вышло иначе – он прожил всего 54 года и умер от неоперабельной опухоли.

Молва за гробом (она же история?) многое расставляет по местам. Нынешний год объявлен ФИДЕ «Всемирным годом Петросяна» в честь его семидесятипятилетия. В величии гроссмейстера и его вкладе в шахматы большинство не сомневается. Редкий случай единодушия – одним из самых ярких талантов ХХ века его считают Гарри Каспаров и Николай Крогиус (по какому бы еще вопросу у них найти общее мнение!), проводятся турниры его памяти... да не в одной стране.

И споры вокруг его имени не затихли – вот ведь что интересно. «Худшим из чемпионов мира» называет Петросяна многолетний коллега по команде, конкурент и недруг Виктор Корчной, который и сам по всем признакам «матерый человечище». И еще многие продолжают выступать со своими pro и contra.

Мы и партию специально подобрали такую, чтобы поосновательнее «перемешать карты в колоде». Итак, Олимпиада, первая доска, играет и комментирует так называемый защитник...

Защита Каро-Канн

Т.Петросян (СССР) – Э.Бенд (Швейцария)

Гавана, 1966

1. e4 c6 2. d3 d5 3. Кd2 g6 4. f4 Сg7 5. e5 c5 6. c3 Кc6 7. Кb3 b6 8. Сe2 e6 9. Сe3 h5 10. Кf3 Кh6 11. Сf2 Кf5 12. d4 c4 13. Кbd2 b5 14. O-O Сf8 15. Фc2 Сd7 16. b3 Сe7 17. Лfb1 O-O 18. Кf1 Фc7 19. bxc4 bxc4 20. h3 Лab8 21. g4 hxg4 22. hxg4 Кh6 23. Кe3 Фa5 24. Кh4

Своим последним ходом я создал угрозу 25. Кхg6. Однако мой противник ответил 24. ...Сa3.

Вначале я подумал, что это жест отчаяния. Ведь черные могли защититься, сыграв 24. ...Крg7. Однако, внимательно взглянув на позицию, я обнаружил, что на естественное 25. Кхg6 Бенд заготовил 25. ...Кхd4! 26. cxd4 Ca4!, и моему ферзю некуда отступить! После 27. Се1 можно спасти ферзя, но не партию... Угрозу я парировал ходом 25. Сd1.

Далее последовало: 25. ...Кe7 26. Кf3 Черные защитили пункт g6, но их слон покинул поле е7, и теперь черные поля ослаблены. Отступая на f3, конь открывает слону дорогу на h4.

26. ...Kрg7 27. Сe1 Сначала надо перевести на королевский фланг ферзя, а для этого – защитить пешку с3.

27. ...Фc7 28. Сh4 Кhg8 29. Фh2 Угрожает 30. Сf6+ Kxf6 31. exf6+ Kpxf6 32. g5+ Kpg7 33. Фh6+ Kpg8 34. Kg4.

29. ...f6 (защиты уже нет) 30. f5 Штыковой удар, разрушающий прикрытие черного короля.

30. ...fxe5 31. Сg3 Кc6 32. fxe6 Сxe6 33. Кg5 Сf7 34. Кxd5. Черные сдались.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 30 (92), 6-12 августа 2004 г.