В пятницу, 6 декабря, в Саратовском областном суде продолжилось рассмотрение уголовного дела Михаила Лысенко.

В зал судебного заседания доставлен свидетель Андрей Сочан. Гособвинитель Эдуард Лохов выясняет у свидетеля мотивы убийства Мутенина, Каверина и Пономаренко. Свидетель Сочан сослался на ранее вынесенный приговор, по которому он отбывает наказание. Так Сочан заявил, что Мутенина и Пономаренко убили из-за личных неприязненных отношений, на почве которых возник конфликт. У Прохорова, застрелившего Мутенина из автомата, был свой конфликт. По поводу Каверина, Сочан сообщил, что с ним конфликт был у Верентенникова и Черкасова по вопросам бизнеса. Кроме того, Каверин был киллером, основным мотивом было, чтобы он не отомстил за Мутенина.

Андрей Сочан отрицает факт встречи с Михаилом Ткаченко в казино «Эльдорало».

Сочан отказался отвечать на вопрос стороны защиты о своей роли в убийстве Мутенина. Свидетель отказался обсуждать в суде вопросы, связанные с его похищением Нефедовым в декабре 2000 года.

Свидетель заявил, что Нефедов ему не говорил о причастности к убийству Балашова Шеремета и каких-либо лиц, приехавших с Украины.

По поводу убийства Пономаренко, свидетель не помнит относительно какого предприятия возникли претензии к Пономаренко. Клаус (Каверин) был знаком свидетелю до убийства, но кто организовал его убийство, Сочан отвечать отказался.

На вопрос защитника Андрея Боуса, почему Клауса убили последним, а не сразу после Мутенина, хотя мотивом его убийства было опережение, чтобы он не успел отомстить, свидетель сообщил, что не помнит. Почему Каверин считался киллером, и какие преступления он совершил, свидетелю неизвестно. Также Сочану неизвестно, кто выступал заказчиком его преступлений. О том, что он был киллером, свидетелю известно от Николая Балашова. Но при этом, по мнению Сочана, сам Балашов никогда не выступал заказчиком преступлений и не мог это делать. Относительно передела сфер влияния после смерти Балашова свидетель отказался отвечать.

Ольга Скитева задала вопрос свидетелю: «Вы не получали денег за убийство этих лиц, не были организатором, откуда вам известно о мотивах убийства? Кто конкретно вам рассказал?» Свидетель сообщил, что не помнит, кто что конкретно сказал.

По словам свидетеля, Балашов боялся Лысенко, так как он мешал ему решать какие-то вопросы. Однако Сочану неизвестно, пытался ли Балашов убить Лысенко и организовывал ли покушения на него. Свидетель сообщил, что когда он встречался с Лысенко, человек, который его вез на встречу, предупредил его быть осторожнее, так как Лысенко «на кокаине сидит, для обезболивания». В то же время Сочану известно, что травму пяток Лысенко получил после смерти Балашова.

По словам свидетеля, после совместного участия в убийстве у Сочана с Прохоровым, Черкасовым, Артюховым и Аржанухиным произошел конфликт, и возникли личные неприязненные отношения, поэтому, по мнению Сочана, у них есть повод его оговаривать.

В ходе допроса, Андрей Сочан сказал адвокатам, задававшим ему вопросы, что займется ими, как выйдет на свободу. Владимир Сенюков обратился к суду с заявлением о поступивших угрозах.

Андрей Сочан заявил, что номер телефона, на который ему позвонили и угрожали, был известен только одному человеку. Звонить на этот номер, по словам свидетеля, было перебором, но претензии будут к тому лицу, кому номер давался. Что за угрозы ему поступили и от кого, что за лицо, к которому возникнут претензии, свидетель пояснить отказался, заявив, что это его личные проблемы.

Также Сочан сообщил, что через некоторое время после убийства Балашова, Нефедов предлагал ему войти в его преступную группировку, но свидетель отказался.

Свидетелю Сочану стало от Нефедова известно, что он сам вместе с Мутениным организовал убийство Балашова. На вопросы стороны защиты, почему он не убил его, чтобы отомстить за Балашова, свидетель ответил, вопросом: «Почему вы решили, что я не предпринимал попыток».

Относительно окружения Нефедова свидетель пояснил, что не видит на скамье подсудимых никого, кого он видел с ним, ни Панчу, ни Стукалова, ни Белика, ни Яковлева. Белик был высокий светловолосый парень, живет в Энгельсе в пос. Урицкого. На скамье подсудимых свидетель его не видит. Окружение Нефедова известно свидетелю по состоянию на 2000 год.

Павла Новокрещенова свидетель опознал, как одного из людей, кто находился возле него.

Михаил Лысенко сообщил относительно встречи с Сочаном, что это была первая и единственная встреча. Лысенко не мог находиться на коляске, так как коляска находилась на улице (его туда выносили при необходимости). На ногах у Лысенко были аппараты Илизарова, с которыми передвигаться нет возможности. Сочан сообщил, что приехал от Мутенина по незамерзающей жидкости. Но Лысенко сообщил, летом о ней разговаривать нет смысла, кроме того из-за своего состояния Лысенко не мог решать никаких производственных вопросах.

* * *

После допроса Михаила Лысенко у стороны обвинения появились дополнительные вопросы к потерпевшему Михаилу Венецкому, который приглашен в суд дачи показаний. Потерпевший Венецкий сообщил, что после травмы, полученной в 1982 году, его левый глаз, хотя и не мог видеть влево вниз, но, закрыв правый глаз, потерпевший мог различать предметы, цвета, свет. Он проходил медицинские комиссии и в 2000 году направлялся в Чечню. После нападения в 2004 году, глаз видеть перестал.

Адвокат Андрей Боус огласил историю болезни Михаила Венецкого, из которой следует, что в декабре 2002 года потерпевшему была установлена 3-я группа инвалидности в связи с проблемами с левым глазом. После этого в приказ об увольнении было внесено изменение, и в него было внесена болезнь в качестве основания увольнения.

Андрей Боус поинтересовался у потерпевшего, каким образом потерпевший, как начальник криминальной милиции Энгельса, противодействовал становлению Балаша, как криминального авторитета. Венецкий заявил, что Балашов в то время «был на задворках истории» и не имел никакой силы, поэтому не находился в поле зрения органов. С апреля 1996 года Венецкий работал в РУБОПе и занимался разобщением преступных группировок. По словам потерпевшего, за время работы в РУБОПе, Балашов не совершил ни одного преступления, что является показателем качественной работы.

Михаил Венецкий утверждает, что у него не было близких и дружеских отношений с представителями криминального мира. Все общение в связи с его работой проходило в установленном законом порядке.

Защищать Самородова Венецкий начал по просьбе своей бывшей подчиненной, которая на тот момент работала адвокатом, Писакиной. Ранее, по словам потерпевшего, он не знал о существовании Самородова.

Уже работая адвокатом, Михаил Венецкий узнал, что его бывший починенный Гапкалов ведет общий бизнес с Юрием Нефедовым. Однажды на подсудимого вышел адвокат Луговец передал потерпевшему просьбу Нефедова, который хотел встретиться со знакомым Венецкого Евгением Чекулаева, который работал в УВД, чтобы рассказать ему важную информацию. Во время этого же разговора Луговец рассказал, что у Нефедова близкие отношения с Гапкаловым и вором в законе Дато. По просьбе Венецкого этот разговор прослушивал через скрытое устройство Стигалкин. Затем все содержание беседы Венецкий пересказал Чекулаеву.

Сторона обвинения, заявила ходатайство допросить Стигалкина и Чекулаева в сдебном заседании с участием присяжных, однако судья это ходатайство не удовлетворил.

Венецкий продолжает утверждать, что в него стрелял Байрамбеков. Были ли у него повреждения плеча и спины, он не помнит, так как его беспокоили сильные боли в районе глаза и в голове. Когда Байрамбеков стрелял, по словам потерпевшего, пистолет был приставлен ему к виску.

* * *

В зал суда приглашена для допроса Валентина Евтеева. Свидетель являлась соседкой родной тетки Сергея Дурова – Марии Трофимовой, в доме которой был обнаружен ящик с оружием. Мария Трофимова перед смертью болела и не вставала около двух недель. Конструкцией дома предусмотрено, что во всех квартирах имеется подполье, где проходят трубы отопления. Глубина подполья не более 70 см, но места было немного, так как практически все место занимали трубы. Ящик с габаритами 120х50х40 туда, по словам свидетеля, поместиться не может. В квартире Марии Трофимовой свидетель такого ящика также не видела. Хранила ли что-то Трофимова в том подполье свидетелю неизвестно.

Мария Трофимова никогда не рассказывала свидетелю, что к ней заходил племянник Сергей Дуров. Его брат Андрей, по словам свидетеля, к тетке заходил. Также часто заходила ее сестра.

После смерти Трофимовой ее сестра через некоторое время пустила туда квартирантов – выходцев из Средней Азии.