14 ноября 1982 г. на выборах в Албании одного голоса не хватило коммунистам до 100% результата

Демократия – заразная вещь. Раз появившись, она становится эталоном правильного государственного устройства, подражать которому вынуждены даже тиранические режимы. Никто уже не осмеливается объявлять абсолютное правление одного лица «властью божиею милостию», как в средние века, и утверждать, что так и надо. Даже Гитлер, провозгласивший тезис «один народ – один рейх – один фюрер», вынужден был маскировать свой режим «всенародным волеизъявлением».

Что уж говорить про более мелких и менее наглых тиранов – Наполеон стал императором в результате плебисцита (референдума), большевики не осмелились отменить выборы в Учредительное собрание и даже разогнав его, прикрывали монополию КПСС «всенародным голосованием за нерушимый блок коммунистов и беспартийных», а саратовский губернатор Дмитрий Аяцков придумал оксюморон «диктатура закона». Власть принадлежит народу – эту истину человечество незыблемо усвоило после Великой Французской революции. Проблема недемократических режимов – как убедить народ, что он все еще правит, когда на самом деле правят как раз им.

Отсюда ширящееся распространение всевозможных «избирательных технологий», сводящихся к обману масс и подтасовке результатов голосования. ХХ век дал необычайное разнообразие приемов и способов «сравнительно честного отъема голосов у населения». От подкрепленной чекистским наганом «диктатуры пролетариата», в которой «гегемону» оставалось «тащить с работы каждый гвоздь», выражая в этой нехитрой форме бессильный протест против своего крепостного положения, до изощренной машины по промыванию мозгов, созданной масс-медиа в 1990-е годы. К каким только ухищрениям не прибегает власть, чтобы доказать, что «народ и партия едины», и она, обожаемая, пользуется всеобщей поддержкой ширнармасс! В романах Теодора Драйзера, описывавших раннюю демократию в Америке, воротилы политики и олигархи сговариваются о результатах выборов в «прокуренной комнате» – совсем как в посткоммунистической России сегодня. Никарагуанский диктатор Сомоса даже сговариваться не хотел – просто приказывал переписывать итоговые протоколы избиркомов, цинично заявляя возмущенной оппозиции: «Вы выиграли выборы, а я – подсчет голосов». То же самое сделал Сталин на XVII съезде партии – получив при выборах в ЦК 300 голосов «против», он велел зачеркнуть два нуля и оставить 3. Легкость такого «решения» выборной проблемы заставляет авторитарных правителей снова и снова прибегать к нему, что вызывает столь же постоянные обвинения оппозиции в подтасовке и «нечестных выборах». В конце концов это надоедает, да и затраты на предвыборную кампанию начинают тяготить. Появляется «спасительная» мысль вообще упразднить выборы, результат которых заранее известен. Оба Наполеона, фюрер и туркменбаши путем референдума объявляли свою власть пожизненной, Сомоса обошелся и без комедии народного волеизъявления. Беда, однако, в том, что режим без выборов теряет легитимность в массовом сознании, а его претензии на «всенародную поддержку» натыкаются на резонный вопрос – а где эта поддержка была выражена? Голое насилие давно уже не в моде – в век информации люди должны верить в то, что их власть – правильная и законная, иначе самые отборные вооруженные отряды становятся ненадежными и власть исчезает. Так в августе 1991 года «Альфа», получив приказ ГКЧП штурмовать Белый дом, устроила собрание и принялась обсуждать – а законно ли это? И предпочла остаться в казармах, что и предопределило крах коммунизма в СССР.

Поэтому тирания не может выступать в наглом и обнаженном виде. Ей приходится маскироваться. И изощряться в способах демонстрации «всенародноизбранности». Про туркменские «выборы», где за Ниязова голосует 99,99% избирателей, все наслышаны, с усмешкой вспоминая времена СССР и столь же всенародной поддержки старцев из Политбюро. Но мало кто знает, что рекорд в формальном единении партии и народа был поставлен в Албании в 1982 году, где сталинистскому режиму не хватило всего 1 (одного) голоса до 100% «за».

Нерешаемая проблема тирании: лицемерно-бюрократически вздувая «любовь» народа к себе, она теряет понимание – где правда, а где ложь, и когда народ в ярости восстает и ставит тиранов к стенке – это оказывается для них совершенной неожиданностью. Всегда. И во времена крушения Наполеона III, и когда партизаны вешали вверх ногами Муссолини, и для румынских и албанских последователей Сталина, пожавших самые кровавые революции 1990-х в Европе.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», №41 (56) 14-20 ноября 2003 г.