Как всегда, в России не заметили принципиальной даты. 13 сентября 2004-го, два года назад, Владимир Путин объявил о реформе системы региональной исполнительной власти. Проще говоря, были отменены прямые губернаторские выборы. Глав регионов теперь назначают местные парламенты по представлению президента.

В России не работает древняя восточная мудрость о тяжком наказании высших сил – жить в эпоху перемен. Поскольку в России эпоха перемен за редкими историческими исключениями длиной не более тридцати лет – явление постоянное. Потому к любой, самой фундаментальной перемене мы привыкаем очень быстро. Та же новая процедура рекрутинга региональных глав. Кажется, что так всегда в России и было. А ведь сколько сломано копий… Даже отнюдь не либерально настроенную публику тогда неприятно обескуражила внезапность столь прямого и показательного акта «закручивания гаек».

Между тем именно принцип централизации государства последовательно проводил Владимир Путин. Этапы все помнят: учреждение федеральных округов и института полпредов, пересмотр межбюджетных отношений, усиление ответственности регионов перед центром. Как известно, весной–летом 2004 г. в Администрации Президента готовили новые законодательные предложения по ограничению «самостийности» региональных властей. Бесланская трагедия изменила, точней, резко форсировала эти планы.

Но ошибкой было бы объяснять новый порядок одной верховной инициативой. Многие главы регионов и ранее выходили с идеей упразднения прямых выборов: боялись проиграть, да и просто устали от шумных электоральных кампаний, которые чем дальше, тем больше уходили в неконтролируемые сферы беспредела и криминала. Другой немаловажный аспект: народ, так и не усвоивший принцип разделения властей, во всех художествах местных администраций винил федеральный центр. Словом, идея носилась в воздухе, верхи и низы, может, и на подсознательном уровне понимали ее необходимость, так что «революционной ситуации» по Ленину не получилось. Так, либеральный гам. На первых порах действительно захвативший многие умы.

В Саратовской области наблюдателей, помню, вдохновил антикоррупционный пафос президентских заявлений – то, что было нам особенно близко. Во многом с подобных позиций комментировалось и назначение Павла Ипатова. Другую принципиальную составляющую отметил Максим Орлов в интервью журналу «Общественное мнение» (№ 12 (75), декабрь 2005 г.) «Заметки постороннего». Позволю себе цитату: «До Саратова, слава Богу, не докатилась волна терроризма, никто ничего не взрывал, школ не захватывал, а смысл действий президента объясняется именно военной необходимостью. (…) Ситуация действительно опасна. Сегодня недостаточно мирное, в полном смысле этого слова, время. И тем более опасна ситуация, когда внутри области развивается коррупция, поскольку коррупционеру все равно, от кого брать деньги. На атомной станции коррупция невозможна и тут же пресекается, это вопрос жизни множества людей. Кремль послал региону импульс самосохранения, и многие кадровые решения обусловлены именно этим».

Не имеет смысла вспоминать те последние аяцковские полгода – между 13 сентября 2004-го и 3 марта 2005-го, днем, когда областная Дума единогласно поддержала президентское представление Павла Ипатова. Всеобщие гадания на кофейной гуще, коридорные рейтинги с кастингами, доставшая всех морзянка сарафанного телеграфа…

Интересней другое. Свыкнувшись с мыслью о незыблемости новой системы, многие светлые губернские умы продолжают думать по старинке. То есть сообщать постоянному черты сугубо временного. Проще говоря, губернатора, назначенного президентом, уже год как отправляют в отставку. Причем с подробностями: вплоть до конкретной даты, причин ухода и нового места работы. Это похоже на известную манеру некоторых сектантов-эсхатологов. Тех, что так любят объявлять даты конца света, самостоятельно вычисленные и, разумеется, «доподлинные». Толпы адептов, оцепенев, ждут и готовятся; рецептура тут у всех разная. Когда дата благополучно проходит, а с миром ничего глобального не случается, доморощенные тоталитарные гуру придумывают новую – как правило, недалеко отстающую от прежней. Поскольку, хоть и могут обвинить в шарлатанстве, без щекотания нервов – тоже никуда. Третий раз, четвертый, пятый… Иногда, для правдоподобия и разнообразия, любой завалящий катаклизм выдается за последнюю черную метку погрязнувшему во грехе миру… У нас, по сходной модели, многозначительно намекают на очередной отпуск губернатора: неспроста, дескать… А что? Бизнес малозатратный и, самое главное, – постоянный. Конечно, со временем рыжие кудри пророка примелькаются, но бить его не начнут – в конце концов, поболтать о больших делах и людях, пусть и в фантастическом ключе – одно из любимых национальных развлечений. Желательно (но не обязательно) снабдить пророчество какой-нибудь свежей живописной деталькой – для достоверности. Однако, ежели совсем худо с креативом, всегда уместно надуть щеки и процитировать начало «Москвы – Петушков»: «Все говорят: Кремль, Кремль…»

Тема не нова. Конечно, Ипатов не первый и, надо полагать, не последний. Дмитрия Аяцкова примерно те же светлые губернские головы отправляли в отставку года эдак с 1999-го, с тех самых госдумовских выборов, когда в двух округах победили коммунисты: дескать, Кремль не простит ДФ подобного вольнодумства. А уж дальше тема отставки нашего первого и покуда последнего всенародно избранного приобрела прямо-таки конвейерный технологизм. Возникает институция президентских полпредов – на выход, Дмитрий Федорович. Случается заваруха с выборами балаковского мэра – Аяцков на волоске. Уголовное дело – сам Бог велел, сменил правительство – ну точно не удержится… Кабы существовал где-нибудь рейтинг потенциальных отставников, Дмитрий Федорович, работавший губернатором девять (!) лет, наверняка занял бы в нем одно из ведущих мест. По соседству с Юрием Аксененко, немного не дотянувшим в мэрском кресле до десятилетия. Любопытно, что уходили от нас как раз люди, чьи отставки пивными аналитиками особо и не прогнозировались. Вспомним Владимира Марона, казавшегося незыблемым даже вне аяцковского контекста…

Впрочем, в случае Павла Ипатова присутствуют свежие ноты. И оригинальность их в самом принципе назначения губернаторов президентом. Когда говорят о возможном уходе губернатора, неизбежно педалируют тему случайности его появления на этом посту. Кто-то поговорил с тем, пообщался с этим. Таким образом, получается, будто осмысленная и обусловленная прежде всего соображениями безопасности государства кадровая политика президента – есть игра случая или продукт подковерных интриг. Вы в это верите? А ведь помимо самого решения есть его контекст. Вспомним: Павел Ипатов – первый губернатор, чье назначение случилось не в порядке пролонгирования полномочий, а именно в связи со сменой прежнего главы. В этой ситуации президент России, Путин Владимир Владимирович, может себе позволить быть эдаким легкомысленным парнем, зависящим от мнения отдельных шептунов во властных коридорах? Не думаю. В известном смысле губернатор Ипатов сам себе не принадлежит, поскольку президент не может позволить себе чехарды и анархии. По сути, подобными разговорами о скорой отставке вся реформа региональной исполнительной власти ставится под сомнение и выставляется на осмеяние…

Так что господам пророкам лучше держать свои эротические фантазии при себе. А если их реализовывать, то уж никак не в политике…