Мысль о том, что «нет такой мысли, кою бы по-российски изъяснить было невозможно», не совсем верна.

И неча все время пенять Черномырдину. Ибо им же сказано: «Что говорить о Черномырдине и обо мне?» Литературный русский язык эту мысль не вынесет.

В Киеве знали, кого получили посланником Москвы. А там знали, кого сослали к стенам Софийского собора. Рада Черномырдина не хочет, а Россия обратно не принимает. «Не надо умалять свою роль и свою значимость. Это не значит, что нужно раздуваться здесь и, как говорят, тут махать, размахивать кое-чем», – произнес как-то раз говорун Черномырдин, хорошо осознавая роль собственной личности в истории.

Киев – опасный город, в нем вообще нельзя надолго задерживаться. Ни князьям, ни послам. Незачем говорить про тысячелетние братские связи.

Князя Юрия Долгорукого на пиру у киевского боярина Петрилы отравили. Просто и без затей. После его смерти, нисколько не раздумывая, сожгли дворец. В запальчивости перебили всех его дворовых и дружинников. Сейчас бы сказали – уничтожили гарнизон.

Люто ненавидели киевляне Долгорукого. Было за что. Двадцать лет князь домогался престола в Киеве. Призвав своих недавних врагов в свой стан, победил – при помощи ограниченного контингента половецких войск, купленных за золото. «Поганые половцы» город Киев разграбили, что не смогли утащить – разрушили. Вот так объединяли Русь. Дикими были кочевники, им было все равно, кого объединять.

Да и сам князь был нрава необузданного. Слыл очевидной нерусью. Приняты тогда были браки с инородными династиями. Родила его от Владимира Мономаха дочь короля англосаксов Гаральда, звали королевну Гитой. Ребенок в семействе не прижился. Вундеркинда с буйным нравом очень быстро сослали на задворки Киевской Руси, в Суздаль, с шести лет мальчишка княжил. Наигрался в недетские игрушки. Из Суздаля и начал «собирательство земель русских». От двух жен было у него 11 сыновей. Одна из «официальных любовниц», Настасья, приходилась женой боярину Степану Кучке, да открыто пренебрегала им – старик был в возрасте. Однажды некстати старикан принялся возмущаться. За что и поплатился жизнью, князь Долгорукий его казнил. А земли – Кучкова усадьба – отошли князю. Лубянскую площадь, кстати, до появления ВЧК по старинке называли «Кучковым полем».

Немало случилось неприятного за годы глухой вражды между Великой и Малой Русью. На Киев водил свои полки сын Юрия – Андрей, прозванный Боголюбским. Посадил на трон брата Глеба. Того тоже отравили киевляне. По привычке. А Андрея очень скоро убили Кучковичи, сыновья и зять бывшего владельца Москвы. Мстительные попались...

История вообще густо замешана на крови, предательстве, разбавлена какими-то склочными бабами и сложившимися на этой почве неприязненными личными отношениями.

Между прочим, казачий сотник Богдан Хмельницкий был законченным неудачником. Воевал с крымским ханом – попал в плен. Свою первую жену за прелюбодейство вынужден был повесить вместе с любовником. Потом переживал зело. И даже приключилась с ним на этой почве меланхолия. Затем хутор Хмельницкого разграбил польский подстароста, до смерти избил сына и увез бабу, с которой казак наладился жить в то время. В довершение всего поляк как честный человек взял и женился на похищенной, обвенчавшись с ней по католическому обряду. Уязвленный Хмельницкий обратился было в суд, да тщетно. Поехал в Варшаву челом бить польскому королю и был высмеян – для чего, дескать, у казаков оружие? Вскипев, Хмельницкий собрал своих недавних врагов – крымских татар – и пошел войной на ляхов. Вот вам и все причины национально-освободительной борьбы украинского народа.

Мы видим: послу Виктору Черномырдину досталась плохая кредитная история. А он еще усугубил. Только что его чуть не выслали из страны пребывания, углядев в его речах недопустимые для статуса дипломата высказывания. Когда, спрашивается, они были «допустимы»?

Киев сегодня – пороховая бочка у крепостной стены. «Чуть что, сразу «Геть!» – так охарактеризовал политическую ситуацию в Киеве Черномырдин. В этом он не ошибся. Но международная политика ныне делается тоньше, умнее, многосложнее, чем слонопотамные шаги «политических тяжеловесов». Бывших партийных функционеров в советские времена не глядя отправляли послами – кого в ссылку, кого на повышение. Подобная практика в нынешнее время оборачивается довольно значительным ущербом для России. Не каждому высокопоставленному чиновнику должна отыскиваться его заграница.

Однако «мы продолжаем то, что мы уже много наделали...»

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 2(17), 17-23 января 2003 г.