В искусной борьбе за свое понимание «светлого будущего» побеждает самый терпеливый

Незачем иронизировать над «партией начальников». Это единственная партия, имеющая опору – класс российской бюрократии. Хорошо организованный и структурированный, буквально по прусскому образцу. «Вождизм» любых 5-процентных партий уступает внятной программе представителей многоуровневых администраций. У них есть свои интересы, и эти политические, экономические и финансовые интересы партия защищает – куда лучше, чем любая другая.

Более того, парадоксальный факт – бюрократия в России остается единственной и последовательной реформаторской силой. Нигде и никогда такой партии не позволяют выступать самостоятельно – слишком опасно. Ведущиеся «сверху» реформы по-российски частично (там, где это выгодно) могут быть поддержаны бизнес-сообществом. Но большей частью – бюрократами. Лояльность в обмен на известные «степени свободы» – вот, собственно, составляющие непубличной сделки. Которую вроде бы никто не заключал, однако она «работает».

Поступательное развитие имеет оборотную сторону: ожидания населения сменяются недовольством. В России привыкли к революциям, последовательность считают медлительностью. Реформы становятся «перманентным процессом». Психологически ельцинский период уже складывают с новым трехлетием правления нового президента, срок и вправду немалый. Благосостояние народа и его уверенность в будущем должны были укрепиться «еще вчера». Очевидно, Путин отлично это осознает. Теряя свое «путинское большинство», президент вынужден поэтапно проводить административную реформу. Она идет с таким же трудом, как и реформа экономики, – поскольку эта среда достаточно специфична. Не создавать же ему отряды штурмовиков-«истинных путинцев», которые бы проводили административные «зачистки»...

Уходит из правительства Герман Греф. После отпуска не вернется в свой кабинет министр минэкономразвития. Болеет камнями в почках Герман Греф. Реформы невозможны по-грефовски в предвыборный год – в этот и в следующий, и потому Греф должен уйти в тень, не зля и не раздражая – быстрая и адекватная реакция политологов. Премьер Касьянов умело разыграл ситуацию: если еще недавно у Генпрокуратуры были «рыбные» вопросы к нему, то теперь, после убийства Юшенкова, вопросы к Грызлову – тому самому, который развернул дискуссию вокруг «гниющей правительственной головы». Грызлов сбежал на Дальний Восток – в служебную поездку. И даже в Думу не пошел отчитываться. А Греф остался. Правда, на больничном...

В правительстве совсем немного теоретиков. Собственно, один Греф. Ну, немножко Кудрин. Да, собственно, Греф – практик, проработавший в Питере на ниве приватизации. И на момент прихода Путина к управлению страной он работал, на секундочку, замминистра госимущества. Ему и поручили создать «центр реформ», получивший название «Центр Грефа» (он же Центр стратегических разработок). Разместился он в Александер-хаусе на Якиманской набережной, в том самом здании, где офис известнейшего политтехнолога Глеба Павловского, там, где располагался путинский штаб.

Программа Грефа была разработана в кратчайшие сроки. Потом ее отдали читать левым экономистам. Потом появилась группа губернатора Ишаева со своей программой. Абсолютно несовместимые идеологии попытались «устаканить». Потом чем-то пришлось заниматься, и Грефом, как и Чубайсом, стали пугать людей...

Первая реакция Касьянова на программу Грефа была хорошо известна: «Гора родила мышь. Хорошо, не таракана». Тезис о неправильности либеральной теории встречал отпор в утверждениях, что ни одна либеральная теория в России никогда не побеждала. И плодов реформ никто никогда не собирал. И потому надо делать все быстрее, последовательнее и решительнее. Иначе так и не узнать, был ли использован шанс.

Сорокастраничная грефовская программа о реформе власти и экономики до сих пор остается единственно последовательным трудом сторонников либеральных нововведений. Правда, она чрезмерно «технологична». Она требует «подготовленного» чиновника. Бюрократов, умеющих блистательно интриговать, – хоть пруд пруди (хотя, на самом деле, это высокое искусство). Эффективных менеджеров-администраторов маловато...

Что же касается Касьянова, то, не успев подготовить альтернативный вариант, который ему делал «политический тяжеловес» Юрий Маслюков (известно, что в этом труде подразумевалась опора на госинвестициях в экономику). Касьянов выиграл «по очкам». Для подготовки плана первоочередных мероприятий по реализации долгосрочной программы он отдал ее на растерзание группе левого экономиста Сергея Глазьева. Тот, будучи человеком опытным, отправил программу экспертам – в научные коллективы.

Вот, собственно, и все. Как «принимали» программу Грефа, так ее и «исполняли». Половинчатый характер российских реформ обеспечивается «искусством возможного». В невозможной и искусной борьбе за свое понимание «светлого будущего» побеждает самый терпеливый.

Да, еще. Говорят, что в предвыборный год депутат-экономист Сергей Глазьев покинет КПРФ. В партийном списке ему отводили довольно высокое – третье – место. Но, возможно, нашлись люди, предложившие ему что-то более привлекательное. Например, в правительстве. Не будем торопить события – скоро увидим.

Опубликовано: «Новые времена в Саратове», № 18(33), 16-22 мая 2003 г.