Океаны подводника Скородумова
Достоин звезды Героя
О подводнике Скородумове мне рассказала директор музея боевой славы Татьяна Николаевна Найдина. «Он был участником уникальной военной операции по переброске подводных лодок из Тихого океана в Балтийское море южным путем во время Великой Отечественной. Считаю, что этот подвиг подводников недооценен. Владимир Анатольевич Скородумов достоин звания Героя Советского Союза».
Ветеран охотно откликнулся на звонок: «Приходите хоть сейчас». Бодро и удовлетворенно заявил: «Сегодня перед школьниками приглашали выступать, сказали, будет один класс, а собралась чуть ли не вся школа. Много вопросов задавали – значит, есть интерес к нашей истории». Несмотря на возраст патриарха - без малого 90 лет, опытный моряк уверенно ведет свой корабль сквозь море житейских проблем. Сам драит «палубу» в квартире, сам себе он и капитан, и кок, и радист – целый день на связи с друзьями и родственниками.
Показывает фотоальбомы и рукописи: «Начал вот книгу писать о войне, но – не идет… Мне легче рассказать, чем написать». Удивительно памятливый ветеран и впрямь оказался великолепным рассказчиком.
Из Саратова – в «Саратов»
– В 38-м году по комсомольскому набору меня, студента Саратовского института механизации сельского хозяйства, направили в учебный отряд подводного плаванья в Ленинград, оттуда – во Владивосток, на трехгодовую воинскую службу. Когда было распределение во Владивостоке, меня спросили – «Ты откуда?» – «Из Саратова». – «Тогда мы тебя на «Саратов» и пошлем». Так, к моему изумлению, называлась плавбаза, где мне предстояло служить. На плавбазе «Саратов» базировался третий отдельный дивизион подводных лодок Петропавловской военной базы Тихоокеанского флота. Кстати, аккумуляторы для подводного флота выпускало единственное предприятие в стране, которое находилось в Саратове. Так что родной город был со мной рядом всю войну! Тогда я еще не знал, что свяжу с аккумуляторным заводом и свою послевоенную судьбу… А в те юные годы я попал на подводную лодку «Л-15» – их называли «ленинцами». Прибыл я на базу в конце декабря 1940 года, перед Новым годом. Война меня здесь и застала…
Японцы в 1941 году разбомбили весь американский тихоокеанский флот в Пирл-Харборе и объявили войну Америке. Они стали забирать себе острова в Тихом океане, Южную и Северную Корею, Порт-Артур у китайцев, дальше пошли на юг. Англичане, американцы отступали.
На побережье Камчатки в то время, вспоминает Скородумов, было очень много японских конфессий еще довоенных времен, десятки заводов, на каждом – тысячи рабочих, и все как на подбор – 20–22-летние мужчины с армейской подготовкой. «А нас на Камчатке всего лишь было 70 человек пограничников на катере с 45-миллиметровой пушкой, да три наших субмарины. Силы, конечно, неравные». Тем не менее, хотя у японцев был очень сильный флот, они не рисковали заходить в наши территориальные воды: им не нужна была война на два фронта.
Курс – на Балтику
Когда Германия напала на Советский Союз, союзники – Англия, США, Канада – решили оказывать нам помощь – ленд-лиз – продовольствием и военной техникой. А каким путем может быть организована доставка? В небе господствовали немецкие «мессершмитты». «По морскому пути ленд-лиз шел из США в Советский Союз через Тихий океан, а это порядка 15 тысяч километров. Американцы, находясь в состоянии войны с Японией, передавали свои суда нашим командам, и те шли под флагами Советского Союза до Владивостока, – вспоминает Скородумов, очевидец и участник тех событий. – Потом надо было тащить грузы еще 10 тысяч километров железной дорогой на Москву. Получалось больше месяца».
Второй путь – северный, в порты Мурманск, Архангельск, Северодвинск. Путь более короткий (ходу – 10 дней), но опасный. «Картину «Семнадцатый эскорт» смотрела? – интересуется ветеран. – Как раз об этом. Из 35 кораблей с провиантом и боевой техникой в порт пришли только 5, из них один подбитый. Остальные все были утоплены немцами». Немцы, оккупировав Норвегию, предусмотрительно вывели весь свой мощный флот в незамерзающие (в отличие от Балтики) норвежские фиорды и оттуда контролировали северо-атлантические морские пути. У них было там было вдвое больше подлодок, чем в нашем Северном флоте. Поэтому Сталин дал приказ: немедленно усилить Северный флот, перебросив туда подводные лодки с Тихого океана. А как? Через Дарданеллы не пройдешь, в Средиземном море командовали союзники Германии – итальянцы. Попробовали разведать северный путь из Владивостока в Мурманск, через море Лаптевых, Берингов пролив и т.д. . Но даже более прочным надводным кораблям после окончания похода потребовался ремонт. Для подводных лодок такой поход мог бы стать последним. Поэтому было принято решение идти южным путем, через Панамский канал. В путь отправилось 6 субмарин – «Л-16» (головная), «Л-15», «С-51», «С-54», «С-55» и «С-56». Что из себя представлял «ленинец»? По своей боевой мощи он в то время равнялся сухопутной дивизии. На нем было 2 установки по 20 мин, одной из этих мин хватало, чтобы отправить вражеский корабль на дно морское. Еще сильней были наши торпеды. На «ленинцах» размещалось по 6 носовых и 2 кормовых торпедных аппаратов, 10 торпед в запасе. Мощь! Не менее грозными судами были и «эски».
– С «Саратовом» мы распрощались в сентябре 1942 года и пошли на Алеутские острова в Датч-Харбор, – вспоминает Владимир Анатольевич. – Оттуда взяли курс на Панаму. Шли в надводном положении. Никакого сопровождения у нас не было. Территориальные воды, хорошая погода... И вот в ночь с 11 на 12 октября на траверзе Сан-Франциско неизвестным подводным судном была атакована наша головная подводная лодка «Л-16». В кормовые части «ленинца» попало две торпеды, и он ушел под воду. Все произошло у нас на глазах, в течение 15 секунд. Мы несколько часов барражировали на месте гибели «ленинца», но никого спасти не смогли. Погибло 55 человек… Сигнальщики с нашего судна «Л-15» заметили перископы на расстоянии мили от случившегося, артиллеристы выпустили вслед несколько снарядов, но не попали.
У молодого старшины электромеханической части Стародумова в эту ночь появились первые седые волосы – «почему-то на бровях».
Бананов не брать!
– Когда в Панаму пришли, нас население угощает бананами, апельсинами. А нам СМЕРШ категорически запрещал брать фрукты: вы что, голодные? А если вам подбросят отраву? Правы, конечно… Местные жители забрасывали нам угощение на борт, мы уже предвкушали, как будем лакомиться. А командир: «Приготовиться к погружению!» Лево-право, все смыто. Ну, что сделаешь-то? Втихую на берегу пробовали, конечно… Команда у нас была дружная, 50 человек, по трое-четверо в отсеке. В пути обо всем переговорили - о высших материях, потом, конечно, о девушках… Через Панамский канал вышли в Карибское море, затем в Атлантику и взяли курс на Исландию, Рейкьявик.
Дальность автономного плавания у лодок – 6 тысяч км. А тихоокеанские субмарины одолели порядка 12 тысяч миль! Прошли два океана и семь морей. Только в мае сорок третьего корабли-»дальневосточники» пришли в Мурманск.
– Бомбили нас авиация и сторожевые военные корабли авиационными бомбами, – вспоминает Владимир Анатольевич. – Спасение было в искусстве командира двигать лодку вправо-влево, а я, как электромеханик, должен был обеспечивать прыжки вверх-вниз. Враги знали, что у наших лодок глубина погружения 100 метров, и начинали бомбить с глубины 10, 20, 30 метров… А другие в это время накрывали нас снизу: 100, 90, 80 метров… Мы то ныряем, то в сторону уходим, и при всех этих манипуляциях важно не потерять ориентировку. Было ли страшно? Ну, как тебе сказать? Я считаю, страх – это тогда, когда паника начиналась на корабле. Такого не было. Не до паники было. Однажды, у норвежских берегов, нас гоняли в течение 30 часов, а обычно мы прорывались за 12-15 часов.
Первую медаль «За боевые заслуги» старшина Скородумов получил за переход из Охотского в Северное море. Впереди были почти два года войны, одиннадцать боевых выходов в море, каждый продолжительностью от 15 до 65 суток. «Ленинцы» ставили минные заграждения, торпедировали фашистские миноносцы и танкеры. Операция по усилению Северного флота оказалась успешной. 400 с лишним вражеских судов было уничтожено нашими войсками, надводным флотом, авиацией. «Более 50 процентов потопили мы, подводники», - с гордостью говорит ветеран. По окончании военных действий на Балтике командующий Северным флотом Головко: спасибо, тихоокеанцы, навоевались. За потопление немецкого транспорта в одной из грозных атак двадцатидвухлетний старшина Владимир Скородумов был представлен к ордену Боевого Красного Знамени.
«Черная смерть»
В ноябре 1944 года Владимир с Балтики был направлен в спецкомандировку в Америку, принимать суда и технику и транспортировать их в советские порты на дальнем Востоке. Так механик Скородумов попал на другую войну, в Петропавловск-Камчатский, принимал участие в освобождении северокурильских островов, в частности, острова Шумшу в августе 1945 года. Американцы в течение трех лет пытались его отбить у японцев – безуспешно. Русские его забрали за 15 дней.
Ветеран очень негодует, когда читает в современных СМИ: подвиг Матросова, дескать, выдумка советской пропаганды. И вспоминает подвиг своего друга, тоже волжанина, боцмана плавбазы «Саратов» Николая Вилкова. Назначенный командиром десантной группы и получивший задание отбить у японцев сильно укрепленный штаб, он поднял людей в атаку. Тут начал работать скрытый дзот, и Вилков закрыл его своим телом. Этих секунд, пока японцы убирали тело, хватило, чтобы подняться матросским цепям. Они ринулись и с морским «Полундра!», полным ярости, закидали амбразуры. Когда Николая вынесли с поля боя, то нашли флаг, обагренный кровью. Похоронили моряка там же, на острове, на склоне холма. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза. «Так дрались наши моряки – враги недаром называли нас «черная смерть», мы в черной одежде были»...
Отцы и деды
Владимир Анатольевич набрасывает на себя свой черный парадный китель. Он весь увешан наградами. Вот орден Красной Звезды, вот – Боевого Красного Знамени, Отечественной войны, медали Сталина, «За победу над Германией», «За победу над Японией»... Род Скородумовых славен ратными подвигами. Отец Владимира воевал в чапаевской дивизии, затем – на туркестанском фронте с Фрунзе. В 20 лет он уже был командиром кавалерийского эскадрона. В годы Великой Отечественной старший Скородумов вновь в строю – был артиллеристом. Сестра Надежда тоже воевала, зенитчицей. Дед по материнской линии – участник русско-японской войны…
Ветеран ходит по комнате, показывает семейные фото, и награды его легонько звенят. «Еще обещали медаль имени маршала Ушакова, медаль за оборону Советского Заполярья, а вот забыли в суматохе войны, – говорит Владимир Анатольевич. – Да мне и не жаль. Куда их уже?» Старый подводник счастлив, что он востребован, что встречи с ним нужны людям.
История с гибелью подлодки остается одной из загадок военной истории. После войны ответственность за потопление «Л-16» возложили на командира японской подводной лодки. Возвращаясь от американского берега и заметив две субмарины, он выстрелил последнюю оставшуюся торпеду, сочтя лодки американскими. Однако есть информация, что он правильно классифицировал цели, так как был извещен своим командованием о маршруте их следования и не пытался атаковать, но по прибытии в базу доложил об уничтожении американской подводной лодки. Судя по времени и месту атаки, это могла быть только «Л-16». Однако подводники с «Л-15» видели два взрыва и след еще одной торпеды, уходящей в океан. Если это действительно так, то известно, что за день до выхода наших лодок из Датч-Харбора оттуда же вышла американская субмарина «S-31», приняв полный боекомплект. Вскоре она пришла в Сан-Франциско, причем снова принимала торпеды. Более того, перископы этой лодки были довольно специфическими, и походили на перископы, выглянувшие из воды и обстрелянные артиллеристами «Л-15». Отсюда делаются предположения, что инцидент, который мог вызвать войну между СССР и Японией в 1942 году, мог быть выгоден США, так как и союзник, и противник были бы вынуждены воевать на два фронта, что значительно облегчило военные усилия Соединенных Штатов. 30 декабря в своей телеграмме Сталину президент Рузвельт писал: «выражаю сожаление по поводу потери Вашего корабля с его доблестной командой, и выражаю мою высокую оценку вклада, который вносит в дело союзников также Ваш доблестный Военно-морской флот в дополнение к героическим победам Вашей Красной Армии».
30 июля 1963 года в Петропавловске-Камчатском открыт памятник экипажу «Л-16». На нем надпись: «Подвига не забудем. Гибели не простим».
О подводнике Скородумове мне рассказала директор музея боевой славы Татьяна Николаевна Найдина. «Он был участником уникальной военной операции по переброске подводных лодок из Тихого океана в Балтийское море южным путем во время Великой Отечественной. Считаю, что этот подвиг подводников недооценен. Владимир Анатольевич Скородумов достоин звания Героя Советского Союза».
Ветеран охотно откликнулся на звонок: «Приходите хоть сейчас». Бодро и удовлетворенно заявил: «Сегодня перед школьниками приглашали выступать, сказали, будет один класс, а собралась чуть ли не вся школа. Много вопросов задавали – значит, есть интерес к нашей истории». Несмотря на возраст патриарха - без малого 90 лет, опытный моряк уверенно ведет свой корабль сквозь море житейских проблем. Сам драит «палубу» в квартире, сам себе он и капитан, и кок, и радист – целый день на связи с друзьями и родственниками.
Показывает фотоальбомы и рукописи: «Начал вот книгу писать о войне, но – не идет… Мне легче рассказать, чем написать». Удивительно памятливый ветеран и впрямь оказался великолепным рассказчиком.
Из Саратова – в «Саратов»
– В 38-м году по комсомольскому набору меня, студента Саратовского института механизации сельского хозяйства, направили в учебный отряд подводного плаванья в Ленинград, оттуда – во Владивосток, на трехгодовую воинскую службу. Когда было распределение во Владивостоке, меня спросили – «Ты откуда?» – «Из Саратова». – «Тогда мы тебя на «Саратов» и пошлем». Так, к моему изумлению, называлась плавбаза, где мне предстояло служить. На плавбазе «Саратов» базировался третий отдельный дивизион подводных лодок Петропавловской военной базы Тихоокеанского флота. Кстати, аккумуляторы для подводного флота выпускало единственное предприятие в стране, которое находилось в Саратове. Так что родной город был со мной рядом всю войну! Тогда я еще не знал, что свяжу с аккумуляторным заводом и свою послевоенную судьбу… А в те юные годы я попал на подводную лодку «Л-15» – их называли «ленинцами». Прибыл я на базу в конце декабря 1940 года, перед Новым годом. Война меня здесь и застала…
Японцы в 1941 году разбомбили весь американский тихоокеанский флот в Пирл-Харборе и объявили войну Америке. Они стали забирать себе острова в Тихом океане, Южную и Северную Корею, Порт-Артур у китайцев, дальше пошли на юг. Англичане, американцы отступали.
На побережье Камчатки в то время, вспоминает Скородумов, было очень много японских конфессий еще довоенных времен, десятки заводов, на каждом – тысячи рабочих, и все как на подбор – 20–22-летние мужчины с армейской подготовкой. «А нас на Камчатке всего лишь было 70 человек пограничников на катере с 45-миллиметровой пушкой, да три наших субмарины. Силы, конечно, неравные». Тем не менее, хотя у японцев был очень сильный флот, они не рисковали заходить в наши территориальные воды: им не нужна была война на два фронта.
Курс – на Балтику
Когда Германия напала на Советский Союз, союзники – Англия, США, Канада – решили оказывать нам помощь – ленд-лиз – продовольствием и военной техникой. А каким путем может быть организована доставка? В небе господствовали немецкие «мессершмитты». «По морскому пути ленд-лиз шел из США в Советский Союз через Тихий океан, а это порядка 15 тысяч километров. Американцы, находясь в состоянии войны с Японией, передавали свои суда нашим командам, и те шли под флагами Советского Союза до Владивостока, – вспоминает Скородумов, очевидец и участник тех событий. – Потом надо было тащить грузы еще 10 тысяч километров железной дорогой на Москву. Получалось больше месяца».
Второй путь – северный, в порты Мурманск, Архангельск, Северодвинск. Путь более короткий (ходу – 10 дней), но опасный. «Картину «Семнадцатый эскорт» смотрела? – интересуется ветеран. – Как раз об этом. Из 35 кораблей с провиантом и боевой техникой в порт пришли только 5, из них один подбитый. Остальные все были утоплены немцами». Немцы, оккупировав Норвегию, предусмотрительно вывели весь свой мощный флот в незамерзающие (в отличие от Балтики) норвежские фиорды и оттуда контролировали северо-атлантические морские пути. У них было там было вдвое больше подлодок, чем в нашем Северном флоте. Поэтому Сталин дал приказ: немедленно усилить Северный флот, перебросив туда подводные лодки с Тихого океана. А как? Через Дарданеллы не пройдешь, в Средиземном море командовали союзники Германии – итальянцы. Попробовали разведать северный путь из Владивостока в Мурманск, через море Лаптевых, Берингов пролив и т.д. . Но даже более прочным надводным кораблям после окончания похода потребовался ремонт. Для подводных лодок такой поход мог бы стать последним. Поэтому было принято решение идти южным путем, через Панамский канал. В путь отправилось 6 субмарин – «Л-16» (головная), «Л-15», «С-51», «С-54», «С-55» и «С-56». Что из себя представлял «ленинец»? По своей боевой мощи он в то время равнялся сухопутной дивизии. На нем было 2 установки по 20 мин, одной из этих мин хватало, чтобы отправить вражеский корабль на дно морское. Еще сильней были наши торпеды. На «ленинцах» размещалось по 6 носовых и 2 кормовых торпедных аппаратов, 10 торпед в запасе. Мощь! Не менее грозными судами были и «эски».
– С «Саратовом» мы распрощались в сентябре 1942 года и пошли на Алеутские острова в Датч-Харбор, – вспоминает Владимир Анатольевич. – Оттуда взяли курс на Панаму. Шли в надводном положении. Никакого сопровождения у нас не было. Территориальные воды, хорошая погода... И вот в ночь с 11 на 12 октября на траверзе Сан-Франциско неизвестным подводным судном была атакована наша головная подводная лодка «Л-16». В кормовые части «ленинца» попало две торпеды, и он ушел под воду. Все произошло у нас на глазах, в течение 15 секунд. Мы несколько часов барражировали на месте гибели «ленинца», но никого спасти не смогли. Погибло 55 человек… Сигнальщики с нашего судна «Л-15» заметили перископы на расстоянии мили от случившегося, артиллеристы выпустили вслед несколько снарядов, но не попали.
У молодого старшины электромеханической части Стародумова в эту ночь появились первые седые волосы – «почему-то на бровях».
Бананов не брать!
– Когда в Панаму пришли, нас население угощает бананами, апельсинами. А нам СМЕРШ категорически запрещал брать фрукты: вы что, голодные? А если вам подбросят отраву? Правы, конечно… Местные жители забрасывали нам угощение на борт, мы уже предвкушали, как будем лакомиться. А командир: «Приготовиться к погружению!» Лево-право, все смыто. Ну, что сделаешь-то? Втихую на берегу пробовали, конечно… Команда у нас была дружная, 50 человек, по трое-четверо в отсеке. В пути обо всем переговорили - о высших материях, потом, конечно, о девушках… Через Панамский канал вышли в Карибское море, затем в Атлантику и взяли курс на Исландию, Рейкьявик.
Дальность автономного плавания у лодок – 6 тысяч км. А тихоокеанские субмарины одолели порядка 12 тысяч миль! Прошли два океана и семь морей. Только в мае сорок третьего корабли-»дальневосточники» пришли в Мурманск.
– Бомбили нас авиация и сторожевые военные корабли авиационными бомбами, – вспоминает Владимир Анатольевич. – Спасение было в искусстве командира двигать лодку вправо-влево, а я, как электромеханик, должен был обеспечивать прыжки вверх-вниз. Враги знали, что у наших лодок глубина погружения 100 метров, и начинали бомбить с глубины 10, 20, 30 метров… А другие в это время накрывали нас снизу: 100, 90, 80 метров… Мы то ныряем, то в сторону уходим, и при всех этих манипуляциях важно не потерять ориентировку. Было ли страшно? Ну, как тебе сказать? Я считаю, страх – это тогда, когда паника начиналась на корабле. Такого не было. Не до паники было. Однажды, у норвежских берегов, нас гоняли в течение 30 часов, а обычно мы прорывались за 12-15 часов.
Первую медаль «За боевые заслуги» старшина Скородумов получил за переход из Охотского в Северное море. Впереди были почти два года войны, одиннадцать боевых выходов в море, каждый продолжительностью от 15 до 65 суток. «Ленинцы» ставили минные заграждения, торпедировали фашистские миноносцы и танкеры. Операция по усилению Северного флота оказалась успешной. 400 с лишним вражеских судов было уничтожено нашими войсками, надводным флотом, авиацией. «Более 50 процентов потопили мы, подводники», - с гордостью говорит ветеран. По окончании военных действий на Балтике командующий Северным флотом Головко: спасибо, тихоокеанцы, навоевались. За потопление немецкого транспорта в одной из грозных атак двадцатидвухлетний старшина Владимир Скородумов был представлен к ордену Боевого Красного Знамени.
«Черная смерть»
В ноябре 1944 года Владимир с Балтики был направлен в спецкомандировку в Америку, принимать суда и технику и транспортировать их в советские порты на дальнем Востоке. Так механик Скородумов попал на другую войну, в Петропавловск-Камчатский, принимал участие в освобождении северокурильских островов, в частности, острова Шумшу в августе 1945 года. Американцы в течение трех лет пытались его отбить у японцев – безуспешно. Русские его забрали за 15 дней.
Ветеран очень негодует, когда читает в современных СМИ: подвиг Матросова, дескать, выдумка советской пропаганды. И вспоминает подвиг своего друга, тоже волжанина, боцмана плавбазы «Саратов» Николая Вилкова. Назначенный командиром десантной группы и получивший задание отбить у японцев сильно укрепленный штаб, он поднял людей в атаку. Тут начал работать скрытый дзот, и Вилков закрыл его своим телом. Этих секунд, пока японцы убирали тело, хватило, чтобы подняться матросским цепям. Они ринулись и с морским «Полундра!», полным ярости, закидали амбразуры. Когда Николая вынесли с поля боя, то нашли флаг, обагренный кровью. Похоронили моряка там же, на острове, на склоне холма. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза. «Так дрались наши моряки – враги недаром называли нас «черная смерть», мы в черной одежде были»...
Отцы и деды
Владимир Анатольевич набрасывает на себя свой черный парадный китель. Он весь увешан наградами. Вот орден Красной Звезды, вот – Боевого Красного Знамени, Отечественной войны, медали Сталина, «За победу над Германией», «За победу над Японией»... Род Скородумовых славен ратными подвигами. Отец Владимира воевал в чапаевской дивизии, затем – на туркестанском фронте с Фрунзе. В 20 лет он уже был командиром кавалерийского эскадрона. В годы Великой Отечественной старший Скородумов вновь в строю – был артиллеристом. Сестра Надежда тоже воевала, зенитчицей. Дед по материнской линии – участник русско-японской войны…
Ветеран ходит по комнате, показывает семейные фото, и награды его легонько звенят. «Еще обещали медаль имени маршала Ушакова, медаль за оборону Советского Заполярья, а вот забыли в суматохе войны, – говорит Владимир Анатольевич. – Да мне и не жаль. Куда их уже?» Старый подводник счастлив, что он востребован, что встречи с ним нужны людям.
История с гибелью подлодки остается одной из загадок военной истории. После войны ответственность за потопление «Л-16» возложили на командира японской подводной лодки. Возвращаясь от американского берега и заметив две субмарины, он выстрелил последнюю оставшуюся торпеду, сочтя лодки американскими. Однако есть информация, что он правильно классифицировал цели, так как был извещен своим командованием о маршруте их следования и не пытался атаковать, но по прибытии в базу доложил об уничтожении американской подводной лодки. Судя по времени и месту атаки, это могла быть только «Л-16». Однако подводники с «Л-15» видели два взрыва и след еще одной торпеды, уходящей в океан. Если это действительно так, то известно, что за день до выхода наших лодок из Датч-Харбора оттуда же вышла американская субмарина «S-31», приняв полный боекомплект. Вскоре она пришла в Сан-Франциско, причем снова принимала торпеды. Более того, перископы этой лодки были довольно специфическими, и походили на перископы, выглянувшие из воды и обстрелянные артиллеристами «Л-15». Отсюда делаются предположения, что инцидент, который мог вызвать войну между СССР и Японией в 1942 году, мог быть выгоден США, так как и союзник, и противник были бы вынуждены воевать на два фронта, что значительно облегчило военные усилия Соединенных Штатов. 30 декабря в своей телеграмме Сталину президент Рузвельт писал: «выражаю сожаление по поводу потери Вашего корабля с его доблестной командой, и выражаю мою высокую оценку вклада, который вносит в дело союзников также Ваш доблестный Военно-морской флот в дополнение к героическим победам Вашей Красной Армии».
30 июля 1963 года в Петропавловске-Камчатском открыт памятник экипажу «Л-16». На нем надпись: «Подвига не забудем. Гибели не простим».
| Оригинальная продукция Дисней: сумки, кошельки, чемоданы и многое другое. Продукция Дисней - это путешествие в детскую сказку наяву, высочайшее качество и радость для детей. |
|---|
Опубликовано: «Новые времена в Саратове» №7 (360)
Автор статьи: Татьяна ТАЛАЛАЕВА
Рубрика: Память/История
